Рю Мураками - Хиты эпохи Сёва [litres]

Наконец Мидори добрались до своей машины, не переставая икать и стонать. Все четверо думали только об одном: вот и все, хватит. Месть свершилась.

После инцидента на пляже Общество Мидори было распущено. Подруги решили больше не видеться и даже не переписываться. Их меткий выстрел из гранатомета на пляже близ Атами наделал в прессе много шума. Власти посчитали, что тут замешана какая-нибудь экстремистская политическая группировка, так что четверо женщин остались вне подозрений. Их имена не фигурировали ни в одном протоколе. Во-первых, Общество Мидори не значилось среди всякого рода общественно опасных организаций наподобие леваков, ультраправых, ОПГ, байкерских банд и прочих смутьянов. Местные власти настояли на привлечении к расследованию Национального полицейского агентства, однако хваленая японская судебная экспертиза смогла лишь установить вид оружия, из которого и был произведен роковой выстрел: гранатомет. Полиция ломала голову, кто и как мог завладеть таким оружием. Вооруженные силы официально сообщили, что в их арсенале нет гранатометов М-72, а неофициально перевели стрелки на Вооруженные силы США. Американцы, в свою очередь, заявили, что их не касаются дела всяких пацифистски настроенных идиотов, которые не могут по-другому выразить свою гражданскую позицию, и привели в пример волнения в Лос-Анджелесе. Заявление вызвало бурный протест и было раскритиковано на страницах газеты «Асахи симбун».

И тем не менее, будь Исихара и Нобуэ нормальными людьми, всех четырех Мидори непременно вызвали бы на допрос. Ведь Исихара видел лицо Сузуки Мидори и мог сообщить полицейским, что знает одну из убийц своих друзей. «Это была оба-сан», – сказал бы он, и полицейские офицеры сразу связали бы взрыв на пляже с убийством Иваты Мидори, которую застрелили из пистолета Токарева. Однако этого не произошло, поскольку Исихара никоим образом не собирался распространяться про пистолет. Их с Нобуэ несколько раз допрашивали, но следователям так и не удалось ничего понять из их показаний. Исихара то и дело бубнил про каких-то оба-сан, но настолько невпопад, что полицейские просто не приняли его слова во внимание.

– Нобу-син получил ножом в щеку, а я тогда проиграл в «камень-ножницы-бумага», но еще раньше та девушка в окне напротив появилась совсем голая… Ха-ха-ха! То есть вообще голая! Голая как коленка! Что? Коленкой мне под зад! Голая!!! Ха-ха! И я не мог сосредоточиться на игре и продул. То есть я выкинул «бумагу» и продул, и так разъярился, что хотел обоссать всю установку для караоке, даже микрофоны, но ничего не получилось, а потом я подумал – понимаете, когда Нобу-тину воткнули нож в щеку, я сразу вспомнил, как режут свадебный торт, вот и надумал спеть свадебную песню, типа «тили-тили-тесто», только мотив забыл, поэтому опять ничего не вышло, а потом стало как в телешоу «Жестокий сёгун», где один гад постоянно носит маску, а потом оказывается, что это оба-сан, и она такая говорит: «Да ты на что намекаешь?» – но дело-то в том, что она действительно очень жестокая, и все-таки я каждый раз смотрю, потому что шоу идет сразу после «Сейлор Мун», но вообще-то похоже не столько на свадебный торт, сколько на головорезов того гада, которые размахивают игрушечными мечами, как малые дети, а потом вдруг: «Шшух!» – вот что на что похоже, то есть было действительно весело и все такое, но потом…

Исихару направили на психиатрическое обследование и диагностировали у него шизофрению или серьезную и, видимо, неизлечимую форму мании. Следователям пришлось оставить все попытки вытянуть из него хоть какую-нибудь информацию.

Что касается Нобуэ, то из-за удара ножа Сузуки Мидори, пронзившего щеку, рассекшего десны и разрезавшего язык, он даже после выписки из больницы не мог произнести ни слова и производил впечатление полного идиота. В конечном счете полицейские пришли к негласному заключению, что уничтожение таких недоумков в определенном смысле можно считать услугой японской нации, и скоро масс-медиа переключились на другие сенсации. Единственное, чего так и не уловили полицейские, так это связь между недавними инцидентами. Преступления, совершенные без видимого мотива, чрезвычайно трудно поддаются расследованию. У полиции просто не хватило воображения связать бойню на пляже и предшествовавшие ей убийства в Чофу. Следователи сошлись во мнении, что из гранатомета стреляли местные малолетние преступники, недовольные регулярными «концертами» в бухте, или – была и такая версия – виновата банда мотоциклистов, которая считала все дороги в регионе свой вотчиной. Спустя несколько месяцев расследование и вовсе прекратили.