Зои Сагг: Девушка Online. Статус: свободна

– Если ты про равные доли боли и счастья, печали, ужаса и радости, то, думаю, ты прав, – отвечаю я.

– Как понять, что ты готов повзрослеть?

– Не уверена, что мы это вообще понимаем. Не думаю, что даже наши родители понимают это.

– Ха! Может, это и справедливо для твоих мамы и папы… Но посмотри на моих. Они так закоснели в своих привычках, почти что статуи.

– Да ладно. Вспомни, через что они прошли. Они тоже растут.

Эллиот вздыхает.

– Много всего теперь меняется, да, Пенни? – Он склоняет голову мне на плечо.

– Да, многое действительно изменилось.

– Но мы-то никогда не изменимся, так? Мы не упустим того, что у нас есть?

Я беру его руку и крепко сжимаю. Отвечаю уверенно:

– Никогда.

Я знаю, что мы можем сидеть тут вечно, так что через несколько минут я мягко говорю:

– Эллиот, ты очень напугал нас. Почему ты не отвечал на наши сообщения? Алекс чуть с ума не сошел!

Эллиот ворочается под одеялом.

– Когда я залез сюда, я использовал телефон для подсветки и, наверное, заснул. Мой телефон сел, вот и все. Мне жаль, что я всех заставил волноваться, но мне лишь нужно было немного покоя.

– Понимаю. А теперь ты готов вернуться в реальный мир?

– Это обязательно? – Эллиот смотрит на меня с мольбой.

Я киваю.

– Ты не можешь провести тут остаток жизни. А как же шикарный особняк, о котором ты мечтал? Я не уверена, что это место тебе подходит…

– Тут ты права. Здесь не слишком шикарно. – Он кладет альбом туда, откуда он его взял, прикрывает одеялом полную вещей спортивную сумку.

Я выбираюсь из тесного пространства, потом помогаю выбраться Эллиоту. Вычесываю паутину из его волос, стряхиваю пыль с плеч.

– Пен? – говорит он, беря меня за руку.

– Да?

– Я рад, что ты меня нашла.

– Вики, я бы никогда не прекратила искать, никогда.

– Я знаю.

– Ты мой лучший друг во всем мире. Нет, даже больше. Ты вся моя жизнь. Я не смогу жить без тебя. Так что запрещаю тебе бросать меня вот так вот. Договорились?

– Никогда больше, – отвечает он. – Обещаю.

Когда мы возвращаемся ко мне домой, нет ни криков, ни ликований – лишь облегчение. Алекс бросается к Эллиоту и покрывает его поцелуями. Когда они, наконец, вспоминают, что кроме них в комнате есть еще люди, то робко расходятся, хотя Алекс продолжает крепко сжимать руку Эллиота. Мой друг поворачивается к своей матери и грустно улыбается ей.

– Прости за записку, – говорит он.

– Прости меня за все, – отвечает она. – Мы можем… попытаться начать все снова? Мы вдвоем?

Эллиот кивает.

– Только если мне вернут мою комнату, – говорит он.

Лицо его мамы светится, как рождественская елка.

– Правда? Ты хочешь вернуться домой?

– Если ты не против.

– Конечно!

И они обнимаются самым неловким и неуклюжим образом, но это ведь только начало.

На лице моей мамы написано облегчение.

– Где ты его нашла, Пенни?

Я вспыхиваю.

– Это торт-гусеница напомнил мне о маленьком закутке за стеной наших спален. Там Эллиот хранил все свои детские сокровища. Когда мы были маленькими, больше всего любили прятаться там.

– Помню, – говорит мама. – Как-то я потеряла тебя на весь день. Я и забыла об этом. – Тут ее глаза загораются. – Может быть, там мы сможем сложить часть лишней одежды из свадебного салона!

– Мама!

– Ну, так кто готов жарить маршмеллоу? – спрашивает папа, как нельзя вовремя появляясь из кухни.

– А не слишком поздно для ночи Гая Фокса? – спрашивает Ной.

– О, в нашем доме никогда не поздно устроить ночь Гая Фокса!

– Тогда приступим, – отвечает Ной, снимая воображаемую шляпу.

– О боже, какой ужасный британский акцент, – говорит Эллиот со смехом.

– Что? – Ной смотрит удрученно. – Но я столько раз пересматривал «Мою прекрасную леди»! – Он улыбается.

– Нет, ты не Элиза Дулитл, – возражает мама.

Я тоже улыбаюсь, доставая из шкафа под лестницей пачку бенгальских огней. Мы все идем через кухню в сад, где в большом каменном очаге папа приготовил дрова для костра.

Это не настоящий костер, но мы не собираемся идти в город, нашего костра хватит на то, чтобы зажарить маршмеллоу.

Папа помогает зажечь бенгальские огни, Эллиот, Алекс и я танцуем, выписывая в воздухе наши имена. И после бесчисленного количества бенгальских огней я забегаю в дом, хватаю камеру и делаю нескольких кадров на длинной выдержке с Алексом, который стоит, пока вокруг него бегает Эллиот. Если глянуть на снимки, создается впечатление, будто Алекс окружен лентами яркого золотого света. Получается эпически круто.