Пэм Дженофф - Пропавшие девушки Парижа [litres]

– Давай, может, прервемся на обед? – предложил Фрэнки около часу дня. Конечно, имел он в виду следующее: Грейс пойдет обедать, а он продолжит работать, в лучшем случае съест то, что она ему принесет. Но спорить она не стала. У нее самой с утра крошки во рту не было, вспомнила Грейс, спускаясь по лестнице.

Спустя десять минут она уже ступала на плоскую крышу здания, где она любила обедать, если погода позволяла. Оттуда открывался панорамный вид на Средний Манхэттен, раскинувшийся к востоку от реки. Город начинал походить на гигантскую стройплощадку: на всем пространстве от центральной части острова, где возводились небоскребы, до самой окраины Ист-Виллиджа, где вырастали многоквартирные жилые дома, высились строительные краны. Из магазина тканей «Заринс Фэбрик» вышла на обеденный перерыв стайка девушек – все длинноногие и модные, несмотря на годы вещевого и продуктового дефицита. Некоторые из них даже курили. Сама Грейс к курению относилась отрицательно, но ей хотелось бы хоть чуть-чуть соответствовать им. Казалось, они абсолютно уверенны в том, что находятся на своем месте. А она чувствовала себя приезжей, у которой вот-вот истечет срок визы.

Грейс протерла покрытый копотью подоконник и села, думая о фотографиях в своей сумочке. За утро ей несколько раз приходило в голову, что она, возможно, выдумала их, но, когда она полезла в сумку, чтобы взять несколько монет на обед, то увидела, что снимки, аккуратно обвязанные кружевной ленточкой, лежат там же, куда она их сунула. Ей хотелось принести фотографии с собой и просмотреть их за обедом, но на крыше обычно бывало ветрено, и она побоялась, что они разлетятся.

Грейс развернула хот-дог, который купила с лотка на улице. Конечно, она с бо́льшим удовольствием съела бы сэндвич с яйцом и листьями салата, какой обычно брала с собой из дома. Ей нравилось, что в ее жизни существовала некая упорядоченность, она придавала ей силы. Теперь же эта упорядоченность была нарушена. Пустившись во все тяжкие минувшим вечером, она сместила один кирпичик в мозаике своего жизненного уклада (всего один, но главный), и сразу вся конструкция, казалось, рухнула.

Она посмотрела вдаль, в сторону одного из районов за пределами центра города, и взгляд наткнулся на некое высотное здание, стоявшее на берегу Ист-Ривер. Здание дорогого отеля, в котором она провела минувшую ночь, Грейс не видела, но хорошо представляла его в своем воображении. Все началось довольно невинно. По дороге домой с работы Грейс зашла в ресторан «У Арнольда» на 53-й улице, мимо которого она ходила десятки раз, потому что на ее полочке в холодильнике совместного пользования, что стоял на общей кухне в меблированных комнатах, кончились продукты. Она собиралась просто попросить, чтобы ей завернули что-нибудь с собой на ужин – например кусочек жареного цыпленка с картофелем. Но барная стойка из красного дерева, мягкое освещение и тихая музыка создавали манящую уютную атмосферу. Она представила, как снова ужинает в одиночестве, сидя в своей тесной каморке, и ее такая тоска взяла.

– Принесите, пожалуйста, меню, – попросила Грейс метрдотеля. У того глаза на лоб полезли. Грейс направилась к бару, стараясь игнорировать взгляды мужчин, которые с удивлением смотрели на женщину, пришедшую ужинать в ресторан без спутника.

А потом она заметила его. За барной стойкой с самого краю боком к ней сидел мужчина в элегантном сером костюме. Широкоплечий, с коротко постриженными курчавыми каштановыми волосами, уложенными в прическу с помощью помады. В ней всколыхнулся давно позабытый интерес. Мужчина повернулся, встал, и лицо его внезапно оживилось.

– Грейс?

– Марк… – Она не сразу сообразила, кто этот человек. Он был из другого мира. Марк Дорф учился вместе с Томом в Йельском университете и жил с ним в одной комнате.

К ней возвращались воспоминания, и она осознала, что для Тома Марк был не просто соседом по комнате. Он считался его лучшим другом. Его всегда можно было видеть среди моря парней в синих шерстяных блейзерах на важных университетских мероприятиях и вечерах встреч выпускников, хотя он был старше Тома на два года. Марк даже на свадьбе ее присутствовал. Но в принципе она никогда с ним толком не общалась – это был их первый настоящий разговор с глазу на глаз.

– Не знал, что ты живешь в Нью-Йорке, – произнес он.

– А я здесь и не живу. В общем-то. – Она судорожно подбирала верные слова. – То есть живу, но временно. А ты?