Андрей Шляхов - Доктор Данилов в ковидной больнице

Просьба была логичной. В выходные дни в отделениях находятся только дежурные врачи и внимания пациентам уделяется меньше. Лучше полежать в реанимации, под пристальным присмотром, до понедельника и тогда уже отправляться в отделение. Это – с одной стороны. А с другой стороны, реанимационные отделения не резиновые и в выходные дни тоже поступают пациенты. Короче говоря, вопрос оставления кого-то из пациентов в реанимации на выходные дни очень тонкий и должен решаться полюбовно-дипломатично исходя из сложившейся ситуации.

– Бутко на это прямо сказал: «а мне нас…ать, я тут главный» и пришлось нам быстро катать переводные эпикризы. Но это было только начало. В хирургии медсестры, привыкшие к тому, что блатных в выходные не переводят, заложили обоих в четырехместные палаты и кормили обычными обедами. Мужики, конечно, начали возмущаться, но сестры отвечали, что никаких распоряжений они не получали, так что уймитесь, а то швы разойдутся. А дежурный врач был вообще не в теме – сторонний совместитель, которым в выходные дыры затыкали. Князевичу пациенты дозвониться не могли, потому что по выходным он по полдня торчит в фитнес-центре, форму рабочую поддерживает. Телефон, разумеется, с собой в это время не таскает. Только часов в пять им удалось с ним переговорить. Он сразу же позвонил нам, наорал на Деруна, со мной связываться не рискнул, а в понедельник имел неприятный разговор с Бутко. В общем, поссорились они крупно. Бутко тоже с гонором и тыл крепкий имеет, у него брат в Минздраве департаментом науки заведует, имейте в виду, кстати. Фамилии у них разные, потому что они от разных отцов, но отношения самые что ни на есть братские…

– О сколько нам открытий чудных! – подумал вслух Данилов.

– А вы приходите в гостиницу почаще и почаще выходите во двор, – посоветовала Мальцева. – Я каждую ночь здесь сижу, дышу перед сном свежим воздухом и голову проветриваю. Признаюсь честно, мне здесь лучше. Дома у меня мама и тетя, они меня постоянно жизни учат, так что каждый день заканчивается скандалом. Простите – съехала с темы. Когда Князевич попросился к Виноградовой, Бутко назло засунул его в наше отделение, чтобы жизнь медом не казалась. Так вот все и произошло.

– Спасибо, Светлана Евгеньевна, вы мне открыли целый мир, неповторимый и прекрасный, – Данилов церемонно поклонился, не вставая со скамейки. – Но если Бутко намеренно отправил Стаховича к нам, то он вряд ли согласится на его перевод во вторую реанимацию.

– Может и согласиться, – хмыкнула Мальцева. – Ради вашего и своего спокойствия. Во-первых, он вас очень уважает, а, во-вторых, если коса нашла на камень… Впрочем, я могу предположить, что проблема присутствия Князевича на днях решится сама собой. Он выждет немного времени, чтобы его болезнь не выглядела бы демонстративной, и плотно сядет на больничный. Месяца этак на три, если не на четыре. А за это время нас распрофилируют обратно.

– Ой ли? – усомнился Данилов. – Я, признаться, раньше тоже думал, что все это на месяц-два, но чем дальше, тем больше начинаю сомневаться в своем оптимистичном прогнозе. Опять же, надо учитывать и то, что часть перепрофилированных стационаров останется в таком виде даже после того, как схлынет первая волна эпидемии. В ожидании второй волны…

– Наша больница вторую волну ждать не станет! – сказала, как отрезала, Мальцева. – Это говорю вам я, вещая Кассандра. Тронов приложит все усилия для этого, а уж он умеет эффективно прикладывать усилия, поверьте.

– Зачем? Чтобы жилось спокойнее?

– Чтобы уйти в департамент, куда он давно собирается. Дело почти сладилось в марте, но тут грянул гром, нашу больницу «назначили» ковидной, а в момент перепрофилирования никто руководителя менять не будет. Так Коляныч и застрял. А дело совсем на мази было, нам уже нового главного врача подбирали. Так-то вот.

– Позволю себе спросить – откуда у вас такая информация?

Внутрибольничные дела ни для кого не секрет (за исключением отдельных заведующих отделениями, чересчур поглощенных своей работой), но информация о подборе нового главного врача – дело другое.

– Что, думаете Мальцева после комы фантазеркой стала? Нет. У меня деликатность исчезла, уступив место повышенной раздражительности, а вот врать не тянет нисколько. Вы Жмурову Таню, завстатистикой, знаете? Мы с ней живем в одном доме и дружим. Когда мамулек с тетульком меня сильно достают, я к Тане ночевать ухожу, она одна живет. А двоюродная сестра Тани работает в департаменте, в кадровом управлении. Так что обо всех перестановках я узнаю одной из первых. Только никому об этом не треплюсь, а вот с вами что-то разоткровенничалась. Умеете вы очаровывать, Владимир Александрович, опасный вы человек!