Жорж Старков: Анархо

Ребята, у которых я брал интервью казались полны оптимизма, веселы и благодушны. «На Стипе (вратарь команды Стипе Плетикоса) большая надежда! Стипе — наш лев!» — говорил спокойный улыбчивый парень, вовсе не обращая внимания на то, что я раскачивался из стороны в сторону, как камыш на ветру. Кто-то предполагал, что забьёт тот-то и тот. Кто-то говорил о конечном счёте.

Когда мы записали интервью, а оператор начал «набивать» видеоряд, я, на волнах захлестнувшей меня ностальгии, уплыл в прошлое. Блаженно и пьяно грустил, вспоминая о том, что раньше тоже «гонял» за «Ростов». Неосторожно сказал: «Завидую вам, пацаны». На что мне заявили: «Так, поехали с нами. В бас впишем, билет дадим…» И это было на полном серьёзе!

Я колебался лишь несколько мгновений. А потом безапелляционно вручил оператору микрофон и бахвальски заявил: «Ну, давай, брат… Я поехал в Дагестан!» На его изумленных глазах, я сел в автобус и действительно уехал.

Тогда мне звонили редакторы выпуска, продюсеры и даже зам директора телекомпании. Последний изумлённо вопрошал: «Какой финал?! Какой Дагестан?! Ты в бреду там?!» На что я хмельно и радостно кричал: «Это ты там в бреду! Финал кубка! Такое бывает раз в жизни!» У меня не было никаких документов, даже редакционное удостоверение на работе осталось. В карманах наличествовала лишь мелочь, пачка сигарет, да полупустая бутылка коньяка. Но, в это же время, я имел всё что нужно.

Всё было как раньше. Малознакомые люди стали понятны. Чувство озорного молодецкого единения казалось почти материально осязаемым. В одном автобусе, почти за тысячу километров от дома, ехали обычные болельщики и неутомимая «ультра», суровые хулиганы и возрастные «кузьмичи». Ехали через Краснодарский край и Адыгею, Карачаево-Черкесию и Кабардино-Балкарию, Чечню и Дагестан. Ехали, чтобы поддержать любимую команду и оставить в своём сердце отпечаток незабываемого футбольного праздника.

Меня угощали виски и водкой, делились домашними бутербродами. Рассказывали о своих выездах, а я о своих. Расспрашивали о моей работе, а мне было совсем неинтересно о ней рассказывать. Пока ехали, я успел не только напиться в «дым», но и впрячься за одного парня, что удивительно, сумев без драки свести конфликт на нет. А потом, примерно через неделю, узнал, что это оказался сын охранника, что дежурил на главной проходной нашей телекомпании.

Мы пили и пели, покупали пиво в Адыгее (или это был Ставропольский край…) и палёную водку в Кабардино-Балкарии, из люка размахивали клубным флагом в Чечне и Краснодарском крае, где нас за это чуть не арестовали. А потом был финальный матч.

События на «Анжи арене» слились в невообразимо яркий фрагмент, сбитый из сотен других, что вспыхивают в памяти, словно сами по себе. Помню отважную игру Баштуша и быстрые ноги Ананидзе. Помню, как Стипе в очередной раз доказал, что он «лев» и как наш сектор скандировал его имя, когда прозвучал финальный свисток. Помню зелень газона и перебранку с местными фанатами. Они что-то кричали и нехитрыми жёстами демонстрировали, что нам не рады. Хотя, это казалось странным. Играли-то мы не с «Анжи», а с «Краснодаром».

Мы выиграли по послематчевым пенальти и увозили из Каспийска Кубок России. Наверное, поэтому в Краснодарском крае нас хотели арестовать или, на худой конец, отобрать клубный флаг. Видимо, попавшиеся нам «серые» тоже болели. Только им досталась горечь, а нам великий праздник и место в истории. Мне досталось! Я был на историческом матче….

Потом, когда вернулся, с удивлением обнаружил, что все на меня обижены. На работе, за то, что вероломно и нагло свалил. Дома, за то, что не предупредил. Лишь матери звякнул, сказал: «Я уезжаю в Дагестан» и выключил телефон. Она уж подумала, что похитили, так как на тот момент я был публичной личностью. Но отец сложил два и два и заявил, что, скорее всего, я отправился на Кубок… Девушка обиделась. Ей я, в радостном забытье, вообще не удосужился позвонить.

Но коллеги со временем оттаяли, родные и близкие почти позабыли о той шалости. Всё это испарилось… Зато сколько осталось, укоренившись немеркнущими картинами в самых светлых закоулках памяти! От той поездки и не только.

Забыл очень многое, но и запомнил тоже… Как закусывал в Мариуполе неспелыми бананами, а потом сильно жалел об этом… Как бродил по Питеру, без копейки в кармане, пытаясь развлечься бесплатными музеями. Как «подрезал» в Краснодарском продуктовом, просто потому, что все так делали и было по приколу. Как не хотел, но дрался, ведь повернуть было проще, но позорнее, чем проиграть. Как смотрел «Фабрику футбола» три раза подряд, потому что «ничего нормального у тебя посмотреть больше нет», как говорил топ-бой одной из фанатских фирм. Как с друзьями утюжил ночную Пушкинскую после домашних игр, стараясь не попадаться на глаза хищным патрулям. Как всё же попадался и бессонно подпирал холодные стены обезьянника. Как пятался не смеяться, когда проводница проверяла билеты, а в отсеке для сумок прятался, решивший ехать с нами фэн Раменского «Сатурна». Много чего всплывает…