Василий Шукшин - Я пришёл дать вам волю. Любавины

– Обождать бы, батька. А ну – хитрит Борятинский? – усомнился Матвей Иванов, которого Степан тоже позвал на совет.

– Не хитрит. Знает теперь: одному ему нас не одолеть. А других нам в открытом поле ждать негоже: пропадем с мужиками твоими, Матвей. Горе луковое, а не вояки. Отходите потихоньку к острожку. Был там кто-нибудь? Узнали?

– Были! – откликнулись из группы есаулов. – Сдадут острожок. А рубленый город надо приступом доставать. Тот не сдадут.

– Будем доставать. Готовьте приметы. Сено, солому, дранку – подожгем. Лестницы вяжите… Не давайте людям охлаждаться. Там отдышимся. Взять надо городок! Возьмем – сядем там. Мишка Осипов придет, пошлем в Астрахань – Федька Шелудяк приведет своих, на Дону ишо разок кликнем… Тада и вылезть можно. Но городок надо взять!

Наступила ночь.

В темноте Степан подвел войско к посадской стене, где был острог, и повел на приступ. Со стены и с вала по ним выстрелили холостыми зарядами; разинцы одолели первую оборонительную черту. Это было заранее известно: посад сдадут без боя. Дело в основном городке, где решительно заперлись.

Части войска Степан велел укрепить посадскую стену и расставить на ней пушки (на случай, если Борятинский вздумает вернуться и помешать штурму), остальных бросил на стены городка, которые хоть тоже деревянные, но и прочней, и выше посадских.

Начался штурм.

Стены и сам городок пытались зажечь. По ним стреляли горящими поленьями, калеными ядрами… Несколько раз в городке вспыхивали пожары. Симбирцы тушили их. То и дело в разных местах занималась огнем и стена. Осажденные свешивали с нее мокрые паруса и гасили пламя. А в это время казаки подставляли лестницы, и бой закипал на стенах. Упорство тех и других было свирепое, страшное. Новые и новые сотни казаков упорно лезли по шатким лестницам… В них стреляли, лили смолу, кипяток. Зловещие зарева огней то здесь, то там выхватывали копошащиеся толпы штурмующих.

Разин сам дважды лазал на стену. Оба раза его сбивали оттуда. Он полез в третий раз… Ступил уже на стену, схватился с двумя стрельцами на саблях. Один изловчился и хватил его саблей по голове. Шапка заслонила удар, но удар все-таки достался сильный, атаман как будто обо что запнулся, поослабла на миг его неукротимая воля, ослаб порыв… Тоскливо стало, тошно, ничего не надо.

Ларька и на этот раз выхватил его из беды.

Рану наскоро перевязали. Степан очухался. Скоро он снова был на ногах и опять остервенело бросал на стены новых и новых бойцов.

Урон разинцы несли огромный.

– Городок надо взять! – твердил исступленно Степан.

Беспрерывно гремели пушки; светящиеся ядра, описывая кривые дуги, падали в городке. Точно так же летели туда горящие поленья и туры (пучки соломы с сухой драниной внутри). Со стены тоже, не смолкая, гремели пушки, ружья… Гул не обрывался и не слабел.

Под стены городка подвозили возы сена, зажигали. Со стен лили воду, огонь чах, горький смрад окутывал людей.

– Ларька, береги казаков! – кричал Разин. – Посылай вперед мужиков на стену.

– Всех сшибают! – отозвался Ларька. – Очертенели, гады. Не взять нам его…

– Надо взять!

К Степану привели переметчика из города.

– Ну? – спросил Степан. – Чего?

– Хочут струги ваши отбить… Чтоб вы без стругов остались… – Переметчик показал на городок: – Там уговариваются…

– А?! – переспросил Степан: не то не расслышал, не то не поверил.

– Хочут струги отбить!! – повторил перебежчик. – Вылазкой!.. С той стороны, с реки!

Степан оскалил стиснутые зубы, огляделся…

– Ларька! Мишка! Кто есть?!.

– Мишку убили! – откликнулся подбежавший сотник. – Чего, батька?

– К стружкам! – велел ему Степан. – Бери сотню и к стружкам! Бегом! Отплывите на середку… Не отдавай стружки! Не отдавай!.. Ради бога, стружки!..

В это время со спины разинцев, от Свияги-реки, послышался громкий шум и стрельба. И сразу со всех сторон закричали казаки, которые больше знали про военные подвохи и больше стереглись; мужики, те всецело были озабочены стеной.

– Обошли, батька! Долгорукий с Урусовым идут!.. А эти из городка счас выйдут! Окружут!.. Беда, батька!..

– Ларька! – закричал Степан.

– Здесь, батька! – Ларька вмиг очутился рядом.

– Собери казаков… Не ори только. К Волге – в стружки. Без гама! Останови сотню – я послал отогнать стружки: не отгоняйте, садитесь в их. Выходите не все сразу… И тихо. Тихо!

– Чую, батька, – сказал смекалистый Ларька.

– Найдите Матвея, – велел Степан.