Анатолий Рыбаков - Дети Арбата (Трилогия)

– Приятного аппетита, – сказал ее муж, – будьте здоровы.

– Всего хорошего, до свидания, – ответил Саша.

С хмырем они не попрощались. И Саша подумал, что, наверное, до его прихода тот нагрубил им, этим и объясняется тягостная атмосфера за столом, испуганные глаза женщины, ее жалкая улыбка, их приветливое обращение только к Саше.

На столе, покрытом несвежей скатертью, осталась неубранная посуда, в середине высилась ваза с бумажным цветком, вокруг нее четыре фужера и четыре рюмки, знак того, что здесь все же кафе.

Хмырь доел суп, отодвинул тарелку, задел фужер, тот упал и разбился. Хмырь брезгливо поморщился и как ни в чем не бывало принялся за второе блюдо.

Подошла официантка убирать посуду, увидела разбитый фужер, вопросительно посмотрела на них.

Хмырь кивнул на стулья, где только что сидела супружеская пара:

– Они разбили.

Официантка оглянулась, но в гардеробной уже никого не было.

– Люди, – качнула она головой, – теперь с меня вычтут.

Хмырь спокойно ел тефтели.

– Вы считаете это справедливым? – спросил его Саша.

– Чего, чего? – насторожился хмырь.

– Я спрашиваю, вы считаете справедливым, чтобы официантка платила за разбитый вами фужер?

– Перестаньте глупости болтать, – ответил тот, продолжая есть.

Официантка выжидательно смотрела на них.

В ее серых холодных глазах мелькнул интерес.

– Это вы разбили фужер. – Саша с ненавистью смотрел на его казенное лицо.

– Повторяю: перестаньте болтать глупости и не нарывайтесь на скандал.

Скандал не нужен был Саше, он хорошо это понимал. Но в этом непробиваемом чиновничьем лице, в этой наглой вседозволенности вдруг воплотились все перенесенные им обиды и унижения. Эта казенная сволочь оттуда, частица машины, которая безжалостно перемалывает людей, мучает их, преследует и унижает, на черное говорит белое, на белое – черное, и все безнаказанно сходит с рук. Но этому не пройдет, этот жидковат. Саша отодвинул тарелку, наклонился вперед, медленно и членораздельно произнес:

– Ты, падла, думаешь, она за тебя будет платить? Я тебе, сука, сейчас это стекло в глотку вколочу, мать твою…

Хмырь испуганно отпрянул, но тут же овладел собой:

– Вы нецензурно выражаетесь… В общественном месте, – он указал на официантку, – будете свидетелем.

– Свидетелем?! – невозмутимо ответила та. – Это не он, а вы нецензурно выражались, своими ушами слышала.

Хмырь огляделся по сторонам, официантки уже убирали скатерти с дальних столиков, в гардеробной одевались последние посетители.

– Сколько стоит фужер? – спросил Саша.

– Пять рублей, – ответила официантка и улыбнулась. И от улыбки лицо ее стало милым и привлекательным.

– У тебя чего, Людка? – остановилась возле нее толстая официантка, держа в руках кучу скатертей.

– Да вот гражданин разбил фужер, а платить не хочет.

– А ты милиционера позови, пусть акт составит.

Милиционер, акт, только этого Саше не хватало. Но, видно, и хмырю нежелательно было появление милиционера.

– Сколько с меня?

Официантка подсчитала, назвала сумму.

– Покажите!

Она протянула листок.

Хмырь проверил, бросил на стол, швырнул туда же деньги за обед, добавив пятерку, встал и вышел в гардеробную.

Собирая со стола посуду, официантка еще раз улыбнулась:

– Не дали вы человеку дообедать.

– Не умрет, – ответил Саша.

– Ешьте спокойно, не торопитесь.

Снова бросила на Сашу косой взгляд и вдруг спросила:

– Как тебя зовут-то?

– Саша.

– А меня Люда. Сейчас второе принесу.

Вскоре она вернулась с двумя тарелками, поставила на стол.

– И я, Саша, с тобой пообедаю, не против?

– Ну что ты, рад буду.

Она села.

– Приезжий, что ли?

– Почему так решила?

– Никогда тебя здесь не видела.

– Да, приезжий, из Москвы.

– В командировке, значит?

– Нет, хотел устроиться на работу, да нет ничего подходящего, уезжаю.

– В Москве работы не хватает?

– Мне там жить негде.

– А жена, детки?

– С женой разошелся, деток нет.

– Какая у тебя специальность?

– Шофер.

Она снова покосилась на него:

– А уезжаешь когда?

– Хотел сегодня, но поезд будет только завтра утром.

– И куда едешь, если не секрет?

– В Рязань, думаю.

Саша допил компот, отставил стакан.

– Сколько с меня?

– Ты что ел?.. Щи, тефтели, компот… Рубль тридцать.

Саша вынул бумажник, положил деньги на стол… Конверт с мамиными деньгами лежал у него в другом кармане.

– Ну все, – сказал Саша, – спасибо тебе.