Александр Карнишин - Игра в классиков

Это грубо, конечно. Но она была в состоянии аффекта, и это её извиняет.

Принцесса Аглая поворачивается и шевелит руками и пальцами, говоря, что хочет остаться с ними, с лесными охотниками и воинами. Что будет изучать язык. Будет помогать учить свой, если им будет интересно. Будет делиться тем, что знает и учить то, чего не знает. Возьмут ли её с собой?

Она смешная. И храбрая. И понимает, что такое честь.

Пауки уносят своих убитых - честь им и слава вовеки. Пауки режут острыми когтями паутину, освобождая тех, кто лежит ближе к ним - остальных распутают сами. Пауки подхватывают принцессу Аглаю и несут её в лес.

- Принцесса! - кричит самая молодая служанка. - Я давала клятву! Я - с тобой!

И бежит, бежит, спотыкаясь и тыкаясь с разбегу в жёсткую щетину страшных паучьих тел.

Она тоже понимает, что такое честь. Маленькая, но очень храбрая. Её тоже берут с собой.

Позади остаётся город, замерший в непонимании происшедшего. Тихий город, в котором встают с земли невредимые люди. Город с высокими стенами и с закрытыми наглухо воротами. Город, из которого с шуршанием льётся поток чёрных страшных огромных пауков. На спинах самых больших - два ярких пятна. Два платья. Принцесса Аглая и её служанка.

...

- Таким образом, ещё в период позднего феодализма, вызванного отрывом колонии от метрополии, была основана первая человеческая ксенологическая лаборатория в среде обитания разумных аборигенов планеты.

- Но как же так получилось? Ведь нельзя же колонизовать планеты, населённые мыслящими существами?

- Мы проверяли архивные данные. Разведка не обнаружила следов деятельности мыслящих. Ни городов, ни радиосигналов, ни спутников, наконец. А потом, когда разбился корабль-колония, и была потеряна связь, ничего уже сделать было нельзя. На несколько веков, связанных в том числе с кризисом в метрополии, колония оказалась оторванной от цивилизации. Они опустились в феодализм. Создали сословную структуру. Раздробились на мелкие княжества. Но все же, как видите, выстояли. И даже организовали самую настоящую первую ксенологическую лабораторию. Вот вам самый первый в нашей истории контакт. Нет, они, наши предки, остались настоящими людьми даже в период упадка и дикости. И первый контакт - как раз за ними. Мы сегодня можем ими гордиться.

-- Ласка

- Ты понимаешь что-нибудь?

- Откуда? Я вижу то же, что и ты. Камеры включены?

- Проверяю. Работают.

- Странно. Почему тогда нет откликов с корабля?

Сквозь лёгкое шуршание помех прорвался голос связиста. Сидящий "на пульте" Марк откашлялся в микрофон и сдавленно произнёс:

- Мы все видим... Просто... Ну, сами понимаете... Весь экипаж тут. Все смотрят ваш репортаж.

Это был не первый разведывательный вылет.

Межзвёздник был на орбите уже две недели, и за это время были проделаны все процедуры согласно инструкциям, пережившим многое и многих. Сначала роботы-разведчики влетали и тут же пробкой вылетали из верхних слоёв атмосферы, привозя пробы воздуха. С каждым разом погружения были глубже и глубже. С какого-то уровня стали замечать повышенный уровень радиации. Немного повышенный. Но ведь и времени сколько прошло с момента последнего сигнала от этой колонии.

Это только в фантастических книжках все летают на сверхсвете, опережают время, прокалывают пространство, а в реальности полёты между звёздами по-прежнему остались достаточно редким и опасным испытанием и техники и людей. Поэтому, получив сигнал с просьбой о помощи, Земля послала корабль с другой ближайшей колонии. От материнской планеты корабль шёл бы вдвое дольше.

Получив пробы и убедившись, что опасность непосредственная не угрожает, то есть, нет никаких там, например, зенитных автоматов, нет истребителей - бывало и такое, запустили летающие лаборатории, которые парили в атмосфере, как огромные облака, снимая и передавая на корабль всю поверхность планеты, исследуя не только воздух, но и воды, и почву.

Иван нервно дёрнул щекой: он чуть не подумал - "землю".

Вокруг каждой лаборатории висели, как рой мошкары, стаи мельчайших электронных устройств, направляемые сверху к каждому интересному и непонятному объекту.

В течение двух недель было выяснено точное местоположение двух крупнейших городов колонии, всех роботизированных заводов и шахт, которые, судя по всему, продолжали работать в обычном ритме. Вот только нигде не было видно людей. Совсем не было видно людей. И никто не отвечал на постоянные вызовы просеивающей все каналы автоматики.