Александр Карнишин - Игра в классиков

- У меня горит.

Мы доели и отодвинули пустую тару в сторону. Переглянулись, и хором:

- А компо-о-от!

Сходили к кассе и взяли себе по горячему пирожку с вишней. Я взял ещё сока, а Мишка - кофе. Он был знатный кофеман, и мог каждый день пить его литрами. Кофе был горячий. Даже в тепле от него шёл пар. И пах он правильно. Но я вечером предпочитал сок. Или пиво. Но уж никак не кофе.

- Так, что за дела-то? - переспросил Мишка.

- Понимаешь, тяжело что-то на душе у меня. Утром встаю - темно. Вечером с работы иду - темно. Чернота эта вокруг, грязь какая-то. Аж в груди болит, представь. Страшно. Вот и подумал сдуру-то...

- "А почему нет солнца? Потому что ночь. Опять ночь, с тоской сказал отец Кабани и упал лицом в объедки", - процитировал Мишка.

Посмеялись, посматривая по сторонам, рассматривая народ нагло и в упор, как в молодости. Публика была какая-то серая и угрюмая. Никто не раздевался и не усаживался надолго, как в ресторане, как раньше. Все забежали только перекусить и опять бежать куда-то.

- Миш, смех-то смехом, но, правда, ничего у вас там в верхах не слышно? Устал я без света, глаза болят.

- Давно тебе говорил, что надо очки купить.

- Очки, да, - кивнул я.

Он, правда, давно говорил мне об очках. Особенно заметны были проблемы со зрением рано утром и ещё вечером, после работы, когда мелкий шрифт в книге или самый простой чек в ресторане я уже просто не мог прочитать.

- Ну, перекусили, теперь можно и поговорить? Или на улице потолкуем?

Я с тоской посмотрел на улицу. Выходить туда, в жёлтое, туманное и грязное совершенно не хотелось.

- Может, по мороженому, как в детстве?

- О! И я ещё кофе себе возьму!

Мороженое было хорошим. Сладким, сливочным на вкус и не слишком холодным.

- Так, у тебя точно все в порядке?

- Миш, мне просто темно, понимаешь... Давит.

- У-у-у... Если б ты знал, сколько сейчас с психозами у нас по больницам мается. Статистика просто страшная. Осень - она всегда такая. Обострения сразу всякие. И настроения разные в пару к этим обострениям.

- Иногда мне начинает казаться, что мы просто не доживём до солнечного света...

- Тьфу на тебя, дурак! Уж ты-то, с твоими двумя с половиной образованиями и с твоим опытом...

- Да я понимаю, понимаю, но не могу с собой справиться. Вот сейчас домой идти - мне страшно. Такое ощущение, что небо вот-вот упадёт на голову. Оно слишком низко. Слишком черно. Давит оно, понимаешь? Просто вот дышать тяжело.

- Понимаю. Сам солнце люблю.

Он помолчал, рассматривая мутную витрину, за которой как в аквариуме двигались какие-то фигуры. А для них, наверное, в аквариуме были мы.

- А если уйти? - спросил я совсем тихо.

- Что? - дёрнулся Мишка.

- Ну, я говорю, а если уйти - может, там где-то оно есть - солнце? За городом, далеко?

- Ну, ты даёшь... Совсем распсиховался, что ли? Это тебе надо в Австралию ехать - там как раз весна. Скоро лето у них наступит. Там много света и тепла.

- За что нам такое, если где-то есть солнце и тепло?

- Ты не придуривайся, ага? За что... За "низачто". За то, что осень. Осенью всегда так. И вообще - это наша Родина, сынок. Хе-хе..., - а вот смех у него в этот раз совсем не получился.

- Миш, а может, что-то с Солнцем? Ну, ты же знаешь все, расскажи, а...

- Что с Солнцем, ну, что? - взорвался он. - Что с ним может случиться?

Действительно - что может случиться с Солнцем? Но мне все равно было страшно и как-то мутно от общей неопределённости. Вроде бы, все правильно он объяснял. Вот же, по календарю - осень. И грязь на улицах - потому что осень. И чёрное небо... И темно...

- Миш, а что астрономы-то говорят?

- Какие у нас сейчас астрономы? В большом городе астрономов просто не бывает - тут же испарения и газы и не видно ничего совсем.

- А без них, без астрономов даже, если просто верх посмотреть...

- Совсем с ума сошёл, что ли? Что туда смотреть? Там темно. Черно и темно там. Осень, понимаешь? Вниз смотреть надо, под ноги, чтобы в грязь не плюхнуться.

Опять он был прав. Мишка всегда был прагматиком. И когда меня, бывало, заносило, он давал подзатыльник - да хоть даже и словом. Ну, правда же - что смотреть в черноту и темноту.

Мы разом, не сговариваясь, встали и пошли к выходу.

- Вот смотри, - сказал он, останавливаясь у двери. - Тут светло. А там - темно. Потому что вечер уже. И осень. Ясно?

- "А почему нет солнца? Потому что ночь. Опять ночь, с тоской сказал отец Кабани и упал лицом в объедки", - процитировал теперь уже я.

- Что, в объедки тебя макнуть для спокойствия? Да запросто! - он с показной угрозой стал подтягивать рукава.