Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Кузьма, успел попытаться попривыкнуть к гражданской жизни, изрядно потрудиться, что впрочем, не принесло ему ни дивидендов, ни радости. Случайно попав в составе группы Баргузина на «Брест» при организации его угона в Корею, Кузьма максимально помог старым друзьям.

Звенела гитара, рвавшая душу и Миша выводил слова песни специально написанной им для уезжающих друзей:

– Ребята за нашу службу, за нас, за «Брест», за наши корабли! – поднял тост Сан Саныч Лебедев – бывший особист или просто начальник «особенного» отдела бывшей группы кораблей «отстоя» в бухтах Чародейки и Русалки «Бреста» и «Смоленска».

Надо наверно сказать, что особистов в свою компанию корабельные офицеры никогда не брали, хотя жили рядом в соседних каютах на корабле, и месяцами бороздили моря. И тем не менее ….. не брали, не приглашали и даже не жаловали. Другое ведомство, другие отношения. В задачу особиста входило знание обстановки в офицерских каютах и матросских кубриках, а офицеры этому знанию, как правило не были довольны ибо все что знал особист становилось достоянием командира и замполита.

Для Сан Саныча на «Бресте», было сделано исключение, какого не знал не один другой особист и он видел это и высоко ценил.

Дружба с Сан Санычем началась с его прибытия на корабль. Ранним мартом, абсолютно не раздумывая, он бросился с баркаса в холодную воду, спасать оступившегося и упавшего за борт молодого матроса. Вокруг баркаса плавал лед, и тем не менее, Сан Саныч сделал все возможное и невозможное и вытащил, испуганного до смерти молодого парня, таращившего на него и всех в баркасе свои испуганные голубые глаза. Матрос не умел плавать и если бы, не реакция Сан Саныча, он пошел бы как топор ко дну.

А потом крупозное двухсторонне воспаление легких. Уколы, капельницы, корабельный изолятор. Сан Саныч, очень удивился, когда в изолятор к нему пришли с бутылкой спирта и закуской старший инженер БЧ-2 капитан-лейтенант Морозов (матроса которого он спас), корабельный врач капитан Муратов, командир первого дивизиона БЧ-4 капитан-лейтенант Герасимов, начальник химической службы Огнинский.

– Сань, ты чего тут развалился? Мы лечить тебя пришли немного – сказал начхим и поставил на столик бутылку спирта странного желтого цвета – Это спирт от начмеда, лечебный, от его щедрот.

– Доктор, а мне этот спирт можно? – спросил, обрадованный приходом офицеров корабля, Сан Саныч.

– Если с доктором – то можно, если без него – то нельзя! – важно сказал Игорь Муратов, разливая спирт, настоянный на витаминах «Гексавит», за что получил название «медицинская или лечебная гексавитовка» по граненым стаканам.

После этой встречи отношения офицеров с особистом, пришедшим недавно на корабль, наладились и даже больше переросли в дружбу.

События, связанные с угоном «Бреста» на Дальний Восток, когда особист проявил себя с лучшей стороны, и в первых рядах выступил против даже своего начальства из Москвы, только крепче закрепило их флотскую дружбу. Также, как и они Сан Саныч после событий на «Бресте» был изгнан со службы о чем впрочем никогда не жалел и сразу окунулся с головой в предпринимательскую деятельность. Успехи его охранной организации и детективного агентства были притчей во языцех. Не жаловал Сан Саныч продажных чиновников от флота, бандитские организации. Поэтому у него были и друзья, сподвижники и естественно враги. Врагов было много, но он всегда шутил, когда ему об этом говорили:

– Врагов не считают – их бьют! А бить этих гадов, продавших флот, страну и народ – надо еще заслужить!

Сан Саныч называл свою фирму «Мангустом», в противовес двум охранным агентствам, крышуемым бандитами и называвшимися «Кобра» и «Гюрза».

Дружба, связавшая их с Мишей Морозовым, также активно занимавшимся компьютерным бизнесом, только окрепла.

– За нас, так за нас! За наш «Брест» и его славный экипаж – поддержал тост Саша Герасимов, и поднял свою рюмку.

Все присутствующие дружно подняли рюмки, наполненные водкой и сдвинули их в едином порыве, и лишь один Кузьма Гусаченко поднял бокал с апельсиновым соком. На «Бресте» не принято было заставлять пить. Не хочешь, никто тебя не будет заставлять, и заглядывать в твой бокал – допил ты или нет. Все знали, что Кузьма не пьет, и никто не думал упрекать его этим.