Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

– Корабль к бою готов – доложил с ЦКП старпом капитан 3 ранга Мамаев, после доклада всех командиров боевых частей и начальников служб и командир молча кивнул на получение доклада, подписывая принесенную ему связистами телеграмму ЗАС.

– Цель наблюдаю и сопровождаю, – докладывали по связи, поочередно командиры других кораблей в порядке возрастания номеров.

– Вот я говорю – вышел на связь снова адмирал Сатулайнен – не наблюдаете воздух, все уткнулись в лодку, пока самолет бомбу прямо на палубу положит, к великой радости командира и его команды.

– Одиннадцатый, я четвертый – раздался в эфире голос командира ‘Страшного’ – так он прямо над водой заходил, наши станции не наблюдают на такой высоте.

– Плохо, что не наблюдают. Как воевать будете? Почему сигнальцы второго, разглядели самолет, раньше ваших станций и оповестили всех? Вы же дежурный корабль по ПВО. Ну ладно станции не увидели, а у ваших сигнальных, что глаза другие или другим местом смотрят?

– Так Верстовский набрал себе в сигнальцы казахов, а те в степи ого-го, как далеко видят. Глаза, у них вон какие, далеко видят.

Верстовский улыбался и разглядывал небо в темных рваных облаках, несущихся в сторону Хоккайдо с огромной скоростью. На носовых артиллерийских 130 мм. орудиях привязанные штормтросами два матроса снимали брезентовый колпак и заваливали леера ограждений, чтобы не мешали, при стрельбе. Волна накрывала, обдавала их брызгами и потоками воды, но опытные матросы окатываемые водой на уходящей из под ног палубе, быстро сделали свое дело, и исчезли в люках носового орудия Верстовский усмехнулся про себя.

– Четвертый второму – не выдержал он, – плохому танцору, всегда уши мешает танцевать лезгинку.

Командир четвертого был кабардинцем и сразу оскорбился:

– Если по поводу лезгинки, мне ничего не мешает танцевать. И вообще у меня уши маленькие, меньше твоих. Давай будем мерить!

– Извини Магомед, не хотел тебя оскорбить, прости ради Бога – извинился Верстовский, искренне переживая своей неудачной шутке.

– Так товарищи командиры, я одиннадцатый, вынужден напомнить о правилах радиообмена – напомнил о себе адмирал Сатулайнен – прошу посторонними разговорами сеть не загружать.

И сразу обращаясь к Верстовскому спросил:

– Второй к уничтожению воздушной цели готов?

– Так точно цель наблюдаю, сопровождаю обоими комплексами. Готов к уничтожению. До цели четыре мили.

– Цель уничтожить! – скомандовал адмирал и добавил – Условно!

– Командир БЧ-2 – цель уничтожить условно – отрепетовал по боевой трансляции Верстовский и сразу по связи доложил адмиралу – команда принята – цель уничтожить условно!

– Есть цель уничтожить условно! – подтвердил команду командир БЧ-2.

По громкоговорящий связи, понеслись его команды на боевые посты. Ракеты затряслись на своих направляющих повторяя движения стрельбовых станций.

Через минуту раздался доклад с КП БЧ-2, что цель условно уничтожена.

– Шо, тут у нас командир происходит – спросил внезапно под руку, как прилетевший как с Марса или еще откуда замполит (заместитель командира по политической части).

На «Щастном» замполит был хороший мужик, не мешался в дела командира, не кошмарил офицеров политзанятиями и политинформациями, да и к команде относился весьма ласково, как добрый отец к неразумным детям, и что самое главное, что ценил в нем Верстовский, был порядочным человеком. Верстовский за его спиной в море чувствовал себя прикрытым по всем направлениям. Но замполит никак не мог втянуться в то, что происходило на корабле. Делал свою работу, но Верстовский знал, что в море сильно страдает от морской болезни, перевелся из танковых войск и видимо теперь страдал.

– Меня командир выворачивает всего. Не морская я душа. Вот приду в базу спишусь к черту назад в танковые войска – говорил замполит каждый раз, но почему-то не списывался.

Они хорошо сработались и понимали друг друга с полуслова.

Верстовский знал слабости замполита и ни словом, ни разу не обидел его, а наоборот старался поддержать.

– Михал Иванович пройди со своими замами по кубрикам, посмотри, что там у нас и как. Кто-то, может нуждается в помощи, в добром слове, поддержке. Качает сильно, для многих это сложно, сам знаешь. Реши эти проблемы, а то смотри, как качает. Надеемся, что и лучше будет в ближайшие двое суток. Потом мне доложишь, про тех, кто упал и не встает. Подними партийным словом, если по долгу встать не могут. А мы тут пока самолет без тебя уничтожили и лодку теперь собираемся найти и уничтожить – в двух словах обрисовал Верстовский замполиту обстановку.