Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Командующий флотом углубился в свой блокнот, видимо что-то обдумывая, член Военного Совета тоже что-то думал, наклонив голову и засунув большой палец правой руки в рот и зажав его мелкими зубами. Особист глубоко вздыхал и тоже рисовал в своем блокноте какие-то палки.

– Что вы предлагаете делать дальше – нетерпеливо, подогнал было замолкшего командующего флотилией, командующий флотом.

Тот глубоко вздохнув, прокашлялся и продолжил:

– Так вот по докладу комбрига жизни на кораблях не стало. Шипенок контролирует все аспекты деятельности кораблей через молодых офицеров и матросов, принявших его сторону. Отказался от квартиры в поселке, потребовал обеспечения квартирами прежде других безквартирных офицеров. Этот популизм принес ему неслыханный авторитет среди молодых офицеров. Лично контролирует закладку пищи на камбузах, двух коков выгнал за воровство. Многие опытные офицеры пишут рапорта, не желают служить в такой обстановке. Комбриг и замкомбрига по политической части просят их перевести хоть на Курилы, хоть на Чукотку. Судя по всему, этот Шипенок вовсе не Шипенок и не офицер политработник, скорее всего, он собирает сведения о службе на кораблях, на бригаде и на флотилии, а может даже и на флоте и докладывает в какую-то вышестоящую организацию, возможно КГБ – Несловин посмотрел внимательно на особиста, командующий и член Военного Совета тоже. Тот невозмутимо продолжал рисовать что-то в своем альбоме – и может даже ЦК КПСС. Ну не может лейтенант, вот так за несколько месяцев полностью перевернуть службу на всех кораблях. У меня уже на флотилии о нем именно так говорят. Слишком явно он лезет на рожон, не боится командования, специально ведет себя вызывающе. Я не знаю, что мне с ним делать дальше товарищ командующий, но если так дальше пойдет, то флотилия станет небоеспособной и с нее уйдут самые опытные офицеры. Кому охота ходить под таким молотом, который может внезапно обрушиться на голову и испоганить всю жизнь и честную и безупречную службу. Доклад закончен – быстро закруглился Несловин, заставив присутствовавших, глубоко задуматься.

Командующий флотом немного подумав, махнул рукой и Несловин сел.

– А что думает по этому поводу комитет государственной безопасности? – после некоторого молчания спросил командующий, и внимательно посмотрел на контр-адмирала Висковатых. Тот заерзал в мягком кресле, как будто на него навели кучу прожекторов и высветили в полной темноте.

– А что комитет? У нас знаете, сколько управлений и направлений деятельности. И я не могу исключать, что лейтенант может работать по определенной программе и выполнять особое задание с целью выявления преступных намерений на флоте, флотилии в бригаде. Все зависит от задания. Мой направленец в бригаде пытался с ним поговорить – почесал особист левой рукой висок – докладывает, что хорошая подготовка по нашей линии видна, но не признается, что на кого-то работает. Но так и должно быть, если работает. Мало того он сразу озадачил представителя особого отдела. И попросил или приказал, информировать его обо всех негативных случаях поведения матросов, мичманов, офицеров и командования бригады. Но на сто процентов гарантировать, что он работает на нас, я не могу. Нет информации, а сверху молчат, загадочно молчат. А при запросах издеваются и таинственно говорят – то ли еще будет, подожди немного. Борьба с негативными явлениями, влияющими на боеготовность Вооруженных Сил, идет не на жизнь, а на смерть.

– То есть ты хочешь сказать, что твой человек, теперь работает на него? И что наверху у вас там не говорят не да ни нет – спросил Член Военного Совета, хлопнув рукой по столу.

– Не на него работает, а на страну и нашу партию, как скорее всего и сам лейтенант Шипенок и в этом большая разница – посмотрел на члена военного совета и покраснел контр-адмирал Висковатых -и если он действительно заслан к нам из Центра, то не только для того, чтобы высветить обстановку на местах, а видимо и для того чтобы повлиять на нее. И если раньше из дружеских с нами расположений я что-то мог утаить и не докладывать наверх, то теперь я сам под огнем, ибо я не доложу, а он доложит, что? Так что теперь извините товарищ командующий и товарищ член военного совета, я буду вынужден докладывать все. Это не только проверка вас, но и прежде всего меня – Висковатых покраснел и глубоко вздохнул.

– Да обстановка, хуже, чем в 37-ом году – громко сказал командующий флотом и закурил какую-то длинную сигарету с золотым ободком у фильтра – давай Юрий Ярославович теперь докладывай ты, он посмотрел он в сторону начальника политического управления.