Лиля Подгайская - Дороги любви [сборник litres]

Приезжайте, Леня. Мы все Вас ждем – Катюня, я и мама».

Ну все, уф-ф! Яснее, кажется, и не скажешь. Она откровенно сделала ему предложение. Стыдно? Признаться, да. Но ради этой девочки, вошедшей ей в сердце как заноза, которую уже не вытащить, она была готова и не на такое. И так уже нарушила закон, пользуясь своим служебным положением. Это ведь можно квалифицировать как должностное преступление. Но ей все равно. Лишь бы только видеть улыбающееся личико этой малышки и ее сияющие радостью глазки. И услышать еще раз ее робкое «мама». За это можно многое отдать и на многое пойти. За это она готова пустить в ход и зубы, и когти, подобно волчице, защищающей своего детеныша. А уж выйти замуж за такого интересного мужчину, как Леня, – если повезет, конечно, и он согласится, – и вовсе подарок судьбы. Неожиданный, незапланированный, но, пожалуй, приятный. При условии, что удастся избавиться от страха перед мужчиной, да. Но ради ребенка…

Чтобы не струсить и не отступиться от принятого решения, Ветка сразу же заклеила конверт и написала адрес. А потом прямо среди ночи выскочила на улицу и опустила письмо в почтовый ящик, благо тот висит на углу их дома. И только потом отправилась в постель. Но и тогда уснуть смогла далеко не сразу. Очень уж серьезным было дело, которое она затеяла.

Утром мама с Катюней ходили по квартире тихонько и разговаривали шепотом – дали ей выспаться. А потом она выпила горячего крепкого чаю и приободрилась. Дело все равно уже сделано, и остается только ждать, что из этого получится.

Ответное письмо Леонида пришло через несколько дней, которые показались Ветке несколькими месяцами. Оно ожидало ее на столе в гостиной, а вокруг него пританцовывала Катюня.

– Что папа пишет, тетя Вета, а? – теребила она Ветку. – Бабушка сказала, что это от папы письмо.

Ветка бросила беспомощный взгляд на мать. Та и сама была бледная и взволнованная.

– Посмотри, дочка, – прошелестела она непослушными губами.

И Ветка решилась. Дрожащими пальцами вскрыла конверт и пробежала глазами по строчкам. А потом села на стул, закрыла лицо руками и расплакалась навзрыд.

Мать и Катюня засуетились возле нее. Девочка вскарабкалась ей на колени и принялась утешать, а мать протянула стакан воды.

– Папа пишет, что скоро приедет и будет теперь с тобой, – ответила она ребенку, справившись со слезами.

Потом повернулась к матери.

– Он сделал мне предложение, мама. Просит выйти за него и стать для девочки настоящей матерью, по закону.

И снова расплакалась, теперь уже всерьез. Все складывалось, казалось бы, хорошо, так, как ей хотелось. Но теперь на нее горой навалился страх. И что же она будет делать с этим мужчиной, большим и сильным? Она даже не представляет себе, как это – остаться с ним наедине. Не говоря уже о тонкостях отношений между мужчиной и женщиной. Тут она профан чистой воды. Она же никуда не годная женщина, разве такая нужна Леониду? А она, получается, навязала ему себя.

Размышлений хватило надолго. Ветка рассматривала сложившуюся ситуацию со всех сторон, и убеждала себя, и уговаривала. Казалось, уговорила.

Леонид приехал в середине марта. Оставил дома вещи, привел себя в порядок и явился в дом, где нашла пристанище, тепло и уют его маленькая дочка. Выглядел он не лучшим образом, был бледен и слегка растрепан, заметно волновался.

Войдя, он подхватил на руки Катюню, расцеловал ее и, опустив на пол, направился к неподвижно стоящей Ветке, тоже бледной и как будто окаменевшей. Заглянул ей в глаза и, внезапно опустившись перед ней на колено, поцеловал маленькие женские руки, одну, а потом другую.

– Простите мне все мои глупости, Вета, и будьте моей женой, – проговорил он хрипло, – подарите нам счастье, мне и Катюне. Я буду хорошим мужем, обещаю.

И, помолчав немного, добавил:

– Вы ведь не дали мне ответа в письме, и я жду решения своей судьбы.

Только теперь Ветка как будто ожила. Она тепло взглянула на мужчину.

– Я очень надеюсь, Леня, что ради ребенка мы научимся если и не любить друг друга, то хотя бы уважать.

Потом смущенно опустила глаза.

– Я ведь никуда не годная женщина, старая дева, – призналась она и покраснела как мак.

Леонид только улыбнулся.

– Ну, тут-то переживать не из-за чего, – проговорил он тихо, – это как раз самая малая из всех бед.

А потом взглянул на нее так, что у Ветки прямо колени подогнулись и волна озноба по спине прокатилась.

– И я с большой радостью превращу тебя, милая, в настоящую женщину, – прошептал у самых ее губ.