Габриэле Клима - Комната волка [litres]

Всего одно мгновенье. Нико даже не заметил, как толкнул Дали и швырнул банку с краской в сторону холста.

Он увидел, как учитель упал, задев металлический стол.

– О боже… – прошептал Нико. – Простите… я не хотел… – Он подбежал к учителю и схватил его за руку. – С вами всё в порядке?

Дали рассмеялся. Он смеялся как кретин.

– Ого, – воскликнул он, пытаясь нашарить рукой слетевшие очки. – Я в порядке. Не волнуйся, Нико.

Он встал и посмотрел на холст.

– Неплохо, – заявил Дали. Он вытер рукавом краску, застывшую на брови. – По-моему, уже что-то, да?

– Да, – кивнул Нико. Только смотрел он не на холст, а на учителя. Он мысленно спрашивал себя, не поехала ли у Дали крыша. – Думаю, да.

– В этом есть смысл, есть энергия. Есть гнев. – Дали наклонил голову и посмотрел на Нико. – Внутри есть ты, Нико. Что скажешь?

Нико не ответил. Он молча смотрел на холст. «Здесь есть я?»

– Ну что, Нико, попробуем поработать вместе?

Пока учитель поднимал столик, раскладывал кисточки по местам и поднимал банки с краской, Нико смотрел на холст. На красноту, которая обрушилась и разделила черноту надвое. Теперь чернота осталась под красным пятном. И больше не двигалась.

– До завтра, – попрощался Дали. – Встретимся в то же время?

– Да, – ответил Нико. Дали похлопал его по плечу, словно они были друзьями.

Нико вернулся домой и принял душ. Горячая вода стекала по лицу, и Нико чувствовал запах гаража, краски и того, что было на холсте. Простое пятно, по-другому его не назовёшь. Не прекрасный, идеальный рисунок Нико, а пятно. И всё же в нём был весь мир.

Он выключил воду, вытерся и лег в постель.

– Нико…

«Пятно».

– Нико, ты здесь?

«Папа?»

– Нико.

– Да, па, я здесь. Что ты хотел?

Папа остановился на пороге.

– Ничего. Я не слышал, как ты пришёл.

– Я пришёл полчаса назад.

– Хорошо.

Тишина.

– С тобой всё в порядке?

– Да, а что?

– Ничего. Просто хотел убедиться.

Папа окинул взглядом комнату.

– Твой учитель рассказал мне о вашей совместной работе. – Он кивнул и посмотрел на стены. – Для выставки, верно? Что ж, я рад. Это хорошее дело. Кстати, хотел сказать… в общем, если тебе нужно что-то больше листа бумаги для рисунков, можешь рисовать на стенах.

Нико не ответил. Он посмотрел на папу и улыбнулся.

– Наверное, вы отдали ему целое состояние, да? – спросил Нико.

– Кому?

– Тому идиоту, который закрашивал стены каждую неделю.

– Ну да, немало, – улыбнулся папа.

– Ладно. Спасибо, па. Правда спасибо.

– Не за что.

Папа кивнул и вышел.

Нико вздохнул и закрыл глаза. Он подумал о том идиоте, его грязных ботинках, идиотской улыбке и взгляде, который Нико больше никогда не увидит.

Когда Нико проснулся, на часах было больше шести.

Он услышал, как жужжит телефон.

– Да?

– Нико?

– Доктор?

– Нико, ты где? Всё в порядке?

– Чёрт… Только не говорите, что я пропустил сеанс…

– Так и есть.

– Извините, у меня были дела.

– Но ведь всё в порядке?

– Да, да, всё хорошо.

– Тогда ладно.

Тишина.

– И как всё прошло?

– Что?

– Твои дела.

– А, хорошо.

Снова тишина.

– Тогда потом мне расскажешь.

Тишина.

Нико резко сел в постели.

– Разве вы уже не знаете, доктор? Вы ведь обо всём в курсе, или я ошибаюсь?

– Знаю? О твоих делах осведомлён только ты. – Хаус немного помолчал и добавил: – Или я ошибаюсь?

Нико рассмеялся.

– Ладно, док. Я всё расскажу.

– У меня завтра окно в два часа. Если ты свободен – приходи.

– У меня дела потом, но я зайду.

– Отлично. До завтра.

– До завтра, док.

Тишина.

– Я всё расскажу.

Дали ждал его в гараже. Нико надел защитный мешок и бахилы.

Холст выглядел так же, как вчера. Учитель даже не прикоснулся к нему.

– Я ждал тебя, – признался он. – Знаешь, эта работа скорее твоя, чем моя. Как думаешь?

Нико не ответил. Он смотрел на красное пятно и черноту под ним, которая замерла ещё вчера.

Он взял банку с краской.

– Вы готовы? – спросил Нико.

На самом деле он сказал это не учителю. В тот момент учителя почти не было рядом.

– Вы готовы?

– Да, Нико, а ты?

Тишина. Дыхание.

– Я тоже.

«Вперёд, Нико. Покажи. Покажи, на что ты способен».

Они пришли в церквушку. День был морозным, словно уже наступила зима. Сквозь прозрачный свет за лесом виднелись горы. Они были так близко, что до них можно было дотронуться рукой. Нико и Клаудия провели там не один час. Они смотрели на снежные верхушки и обнимались, не произнося ни слова. За них говорили эти объятия и тишина.