Сергей Бакатов - Поговори со мной… [Записки ветеринара] [litres]

Теплый кагор и валерьянку Бой без уговоров выпил. А немного погодя ему дали еще одну из смесей, придуманных на ходу, – что-то вроде фруктовой каши из пропущенных через мясорубку сухофруктов, грецкого ореха и шкурок лимона, приправленных гречневым медом и кардамоном. Предложили ему и веточки ивы и яблони. Ну а вместо воды – рисовый отвар и чай.

Бумажный стаканчик, в котором подали фруктовую кашу, Бой сразу разобрал на запчасти, а саму смесь, разложив на ладони и отламывая от нее по кусочку, отправлял за оттопыренную губу. Там он ее какое-то время катал снизу вверх и наоборот, при этом одобрительно покачивая головой. В глазах появился какой-то интерес. Иву он долго нюхал и даже немножко пожевал, но потом недовольно сунул ее обратно.

Перекусив, Бой, сидя на корточках, немного покачиваясь из стороны в сторону и накрывшись мешком как одеялом, похоже, задремал. Пользуясь случаем, мы решили еще ввести ему витамины и антибиотик. Внутримышечные инъекции Бой принял безропотно, даже не предпринимая попыток уйти в сторону. Похоже, для него это была обычная процедура.

После этого сон – лучшее лекарство, решили мы и пошли в лечебницу, по дороге обсуждая, что в данной ситуации полезнее – настойка валерианы, целебные свойства которой известны человечеству не одну тысячу лет, или горячий кагор, о пользе которого уже знал весь зоопарк. Выбрав золотую середину, решили оставить и то и другое. Как говорится в японской пословице: «Кто много пьет вина, тот не знает о его вреде, кто его совсем не пьет, тот не знает о его пользе».

Да, одной этой пословицы достаточно для организации серьезных исследований в этой области! Что мы и решили немедленно осуществить на практике.

Назначенное лечение оказалось хоть и весьма щадящим, но правильным. На следующее утро ни веток ивы, ни веток яблони в клетке Боя не осталось. (Вообще-то это называлось вольером, но я думаю, что Бой тоже назвал бы это место клеткой.) Зато обнаружили другую радость – небольшое количество довольно оформленного стула, по цвету не вызывающего никакого опасения. А это значит, что одной проблемой стало меньше. Вполне возможно, что выглядел Бой такой развалиной из-за стресса, связанного с переездом. Но общее его состояние по-прежнему оставалось никудышным, и нашу ветеринарную троицу не покидала мысль, что Боя к нам просто прислали помирать.

В это утро он нас сразу заметил, но активности в его действиях не прибавилось. Бой получил очередной стаканчик воды с валерьянкой, который, к нашей радости, все же частично выпил, а частично зачем-то вылил себе на макушку. И тут же, потихоньку «ухнув» на чайник, который Георгич держал в руке, подставил свой стакан. Георгич через решетку направил из чайника струю прямо Бою в стакан, но промахнулся. Но не промахнулся Бой, который успел поймать струю чая.

– Смотри-ка, Юрич, пациент ожил!

Георгич умышленно продолжал лить чай мимо, чтоб как-то расшевелить обезьяну. Бой сразу включился в игру и, ловко подхватывая струю, наполнял бумажный стаканчик.

Крепкий чай с лимоном, гранатовой коркой и медом пришелся по вкусу, и Бой просил добавки, пока чай не закончился, а может, ему еще и понравилась нехитрая игра. На завтрак он получил ту же смесь из сухофруктов с медом, к которой мы еще добавили изюма. А в основе рациона пока оставили листья ивы и яблони.

Но активности Бой по-прежнему не проявлял. Передвигался очень мало и непременно таскал за собой мешок. Слушать давал себя регулярно и при этом даже не пытался отнять у нас фонендоскоп. Точно так же спокойно переносил внутримышечные инъекции.

Думаю, у моих бывших коллег, если их чем-то привлекут эти записки, по ходу повествования могут возникнуть некоторые сомнения в моих методах лечения. Чтобы внести ясность, хочу отметить, что я абсолютный консерватор в лечении как животных, так и людей. И, проработай я еще каких-нибудь лет десять в зоопарке, непременно написал бы трактат о лечении всех болезней березовым дегтем. Я и до сих пор глубоко убежден в том, что почти все болезни лечатся правильно составленной диетой, травами, руками и головой. И если вам посчастливилось под капельницей быть спасенным от смерти, то точно также верно и то, что вашей «капельницей» могла бы быть какая-нибудь баба Маруся – родись вы в том месте России, куда не то что поезда, но и машины-то не ходят. Но – город диктует другие правила.

Кажется, я опять отвлекся.

Никаких особых изменений в состоянии Боя в первую неделю не произошло, кроме того, что мы оказались избавлены от энтерита. За эту неделю я даже научился различать в звуках биения сердца некоторые нюансы, которые для Георгича были очевидны.