Олег Ёлшин - Короткий список

Девушка-деловая: — А дети?

Недопенсионер: — Дети сейчас далеко. Я давно их не видел… Ладно. Если коротко — это все… Как видите, юноша, дверь закрыта. Видимо меня там просто не ждут. Незачем мне туда идти. Выпустят того, у кого там что-то осталось. У кого что-то есть. В этом все дело. А я. Что я? Тем не менее, это была сущая правда, а дверь по-прежнему закрыта…

Пауза.

Директриса: — Закрыта, потому что все это ложь.

Недопенсионер: — Вот как?

Директриса: — Пить надо было меньше — была бы и семья, дети, и дело бы себе нашли. На время проще всего пенять.

Недопенсионер: — Откуда вы знаете?

Директриса: — Проходили. Знавала таких музыкантов, которые пропили свои жизни и семьи.

Недопенсионер: — Может быть вы правы. А может быть водка — это следствие. Трудно теперь сказать… Ну, да ладно. Бог со мной. Не понимаю одного — почему остальные молчат? Что скрывать? Девушка, милая. Вам проще всех. Вы такая юная. Любовь — нелюбовь — это материи высшие. Но в списке есть замечательное ключевое слово. Вспомните его, произнесите. Любой детектор вам поверит и отпустит. А вы за собой уведете остальных… Что вы сидите, мучаетесь?! Вас же ребенок ждет. Двое.

Мамашка: — Какое ключевое?

Недопенсионер: — Верность.

Мамашка: — Это типа…

Недопенсионер: — Конечно!

Пауза.

Мамашка: — Не лезьте в мою жизнь.

Недопенсионер: — Ох! Извините.

Мамашка: — Да, он сам виноват! Пока я там… Он… Я его телефон проверяла. СМС-ки, звонки, фотки. Я чего дура последняя? А мне нельзя?

Недопенсионер: — Извините… Но, список этим словом не ограничивается. Подумайте…

Мамашка: — Отстойный ваш список. Такой фигней сегодня уже никто не страдает.

Темнота.

Недопенсионер: — Ну, не знаю. Впрочем, я плохой советчик. Может быть вы правы. Не знаю, что сказать еще…

Директриса: — Вот и не трогайте никого.

Недопенсионер: — А я и не трогаю. Не трогаю. Вы же молчите. Все молчат. Значит, на то есть причины… Добавим свет? Моцарт!

Звучит «Реквием». Пауза.

Директриса: — Кто вам такое сказал? Нет никаких причин!

Недопенсионер: — Ну да, конечно.

Директриса: — Тут не церковь! Может быть, прикажете исповедоваться перед датчиком? Перед компьютерной программой?

Недопенсионер: — Церковь. Вы правы. Всегда проще — когда веришь. Намного проще. Все двери открыты.

Девушка-деловая: — Только верить нужно по-настоящему. А делать что-то по-настоящему всегда непросто.

Пауза.

Бизнесмен: — У меня ведь есть другое направление. Я в прошлом мастер-краснодеревщик. Руки еще помнят. Есть проекты реставрировать церкви. Почти бесплатно. Вот и вера. Без веры тут никак — даже не берись. А в церковь я хожу… Да… Иногда…

Директриса: — Много вы отреставрировали церквей?

Бизнесмен: — Как сказать… Переговоры уже были. Нашли несколько объектов. Скоро будем… Обязательно будем…

Директриса: — Объектов? Вас ведь никто за язык не тянул. Могли бы этого не говорить. Объекты.

Пауза.

Бизнесмен: — Вы, уважаемая, не хотите, чтобы люди говорили, потому что боитесь здесь остаться одна.

Пауза.

Директриса: — Вы, уважаемый, хотите сказать, что моя жизнь далека от красоты, добра, я не знаю, что такое совесть, милосердие, мне недоступны такие понятия, как верность, любовь, мне чужда правда? Я не знаю, что есть вера, бог?

Пауза.

Бизнесмен: — Ничего я не хочу сказать. Вы уже сами все сказали.

Директриса: — Ничего я не говорила! И не собираюсь!

Бизнесмен: — Но, вас услышали! (указывает на потолок)

Директриса: — Что же вам так неймется? Занимайтесь своими проблемами. Это вас услышали. А я молчала. Да. Молчала! И не собираюсь говорить ничего! (Нервно ходит по комнате.)

Пауза.

Девушка-деловая: — А я, наверное, скажу. Я долго молчала, думала. Да, скажу.

Директриса: — Напрасно! Не напрягайтесь! Не стоит оно того. (Нервно ходит по комнате)

Девушка-деловая: — И все-таки… Да, я думала. Этот странный несовременный массив слов, понятий. Сегодня об этом никто не говорит. Даже не думают. Мне 27. Я закончила университет. Потом нашла работу — одну, вторую. По специальности филолога устроиться не получилось. Устроилась через знакомых. Работаю в банке. Это не совсем то, что я хотела, но там платят деньги. Приличные. Я знаю, что это не имеет никакого отношения к таким понятиям, как творчество, красота, но работаю я на совесть. Хотя… Я ведь ничего не создаю. Я просто считаю деньги. Чужие. Это цифры. От нулей рябит в глазах. Как деньги — мы их не воспринимаем. Просто такая работа. Заносить, проверять, пересчитывать, потом сдавать и убирать папку на полку. Завтра брать другую папку и все с начала…