Клэр Пули - Правдивая история [litres]

– Привет, дорогая! Почему Банти еще не спит? Сейчас полдесятого. А что у нас на ужин? Я страшно проголодался.

Алиса заглянула в холодильник. Помимо алкоголя, там были: половина лимона, пачка масла, немного увядшего салата и кусок киша, который, по мнению Макса, настоящие мужчины не едят.

– Мне жаль, дорогой, – стараясь говорить огорченно, сказала она. – Я ничего не приготовила. Я весь день пробыла в Париже, помнишь? Только что вернулась.

– Господи, все это очень хорошо для тебя, не так ли? Болтаться весь день в Париже, пока я работаю без отдыха, чтобы у Банти были одноразовые памперсы. Видимо, придется заказать еду в «Деливери».

Алиса внимательно разглядывала неоткрытую пачку охлажденного масла, формой и размерами вроде кирпича, прикидывая, с какой силой ее нужно швырнуть, чтобы ушибить, но не вызвать необратимое повреждение. Она придумала, что случайно постирает его ослепительно-белые трусы от «Кельвина Кляйна» вместе с красными носками. Ей вспомнился разговор с Моникой о преимуществах холостой жизни.

Банти, вероятно от долгого пребывания рядом с открытым холодильником, снова начала хныкать. Не говоря ни слова, Алиса пронесла ее мимо Макса и поднялась в детскую.

Пока она кормила Банти, одной рукой поддерживая ее мягкую головку, другой рукой она листала Instagram. Люси Йоманс, редактор журнала «Портер», с числом подписчиков шестьдесят тысяч, перепостила парижские фото с Джулианом. У него самого теперь было более двадцати тысяч подписчиков. Теперь ты перестал быть невидимкой, Джулиан, подумала Алиса. Это напомнило ей о тетради. Она отыскала тетрадь на кресле-качалке, где оставила ее, положила, по счастью сонную, Банти в кроватку, достала из сумки ручку и принялась писать.

Алисе нравилось ходить в детсад «Мамин маленький помощник». В микрорайоне, где она выросла, у некоторых матерей были проблемы с наркотической и алкогольной зависимостью, и мать Алисы, помимо своих обязанностей в школе, занялась кормлением недоедающих детей, живших в их округе. Вместе с другими соседями они по очереди присматривали за ними. Помимо питания, женщины снабжали этих детей одеждой и игрушками, ставшими ненужными их собственным детям, и находили спокойное место для выполнения домашних заданий или просто были готовы сочувственно выслушать каждого. Такой неформальной системы попечения, похоже, не было в атмосфере анонимности Лондона, так что их детсад заполнил пробел.

Только сейчас до Алисы начало доходить, какой потрясающей была ее мать, которая воспитывала своих четверых детей, находила работу, позволявшую поддерживать их материально, и к тому же занималась ими после школы – готовила ужин и помогала делать домашние задания. Алиса вспомнила, как, бывало, притворялась, что не узнаёт маму в школе, когда та подавала им ланч, называла ее миссис Кэмпбелл и, как все прочие, говорила с ней пренебрежительно. Как это должно было обижать ее. Алиса поежилась.

Обычно мамы и другие взрослые, забирающие детей из «Маминого маленького помощника» в конце дня, торопились поскорее уйти. Разумеется, никто из них никогда прежде не проявлял интереса к саду. Но сегодня целая толпа стояла у кухонных окон, глядя, как Райли, Хазард и Бретт, сосед Райли по квартире, тоже австралиец, борются с гигантским чертополохом и разросшимися кустами роз. Работа, должно быть, была тяжелая, потому что, несмотря на холод, все мужчины разделись до футболок.

– Пусть приходят в любое время и займутся моим садом, – сказала одна из женщин, которой, судя по хихиканью, какой-то неприличной репликой ответила другая, но Алиса не расслышала.

Алиса помогла парням погрузить мешки с мусором из сада в микроавтобус, чтобы потом отвезти на местную свалку. Она увидела остановившуюся рядом с ними типичную «аппетитную мамочку».

– Парни, вы садовники? – спросила она голосом, в котором слышались интонации девочки из пансиона и одновременно порнозвезды, обращаясь к Хазарду; вероятно, она приняла его за босса.

– Э-э, думаю, да, – ответил Хазард, прежде явно не считавший себя садовником.

– Вот моя визитка. Звоните, если захотите заняться моим садом.

Взяв визитку, Хазард в задумчивости уставился на нее. Алиса решила, что у него вид человека, замыслившего какой-то план.

Поздно вечером Алиса поняла, что тетради нет. Она была абсолютно уверена, что положила тетрадь в сумку, поскольку не хотела, чтобы Макс или кто-то еще прочитал написанное ею, и не собиралась оставлять ее на видном месте. Сгоряча она исповедалась в каких-то вещах, в которых не хотела признаваться даже себе самой. Ни за что нельзя было этим делиться, что бы там Джулиан ни писал о правдивости. Она подумывала даже о том, чтобы утром искромсать тетрадь в кабинете Макса, но было бы неправильно уничтожать истории других людей, поэтому она сунула ее в сумку, решив, что в подходящий момент аккуратно вырвет свои странички, не повредив остальные, и вернет тетрадь Джулиану.