Татьяна Холодова - Сказки из омшаника

Она решила найти обычную курицу, каким-то образом её немного общипать и выдать Зору за оборотня.

Курица нашлась во дворе у соседки. Девушка накинула мешок на пернатое существо и потащила к себе в омшаник. Как выщипать у курицы несколько перьев и сделать похожей на булькающего оборотня, Копа не представляла. Но ради своих птичек была готова на всё.

– И зачем я ляпнула, что притащу ему оборотня? – ворчала Копа, привязывая веревку к куриным ногам и подвешивая тушку на крюк вниз головой.

Бруня и Маха хохотали, уронив спицы. Копа испугалась, что их услышат и ткнула ножом, со всей силы, в открытый клюв тушки, в самую куриную глотку. Кровь брызнула из птицы и стала капать на земляной пол.

Агния добралась до села Дворцы на автобусе, нашла домик тёти Виолы, калитка была открыта. Она прошла вдоль стены дома, мимо зарослей роз и календулы. На самом краю сада увидела кусты малины и омшаник, спустилась в него и завизжала. Копе показалось, что булькающие оборотни сейчас надорвут животы от смеха. Они начали кататься по полкам омшаника. Копа схватила Агнию за руку, потащила вглубь подземелья и закрыла ей рот рукой.

– Замолчи! Сейчас нас обнаружат! – прошипела она.

– Ты настоящая! – пробубнила Ага, потому что Копа закрывала ей рот. – И ты, живодёрка!

– Так нужно, ты поможешь мне общипать немного курицу?

– Сделать её как тех, которые смеются? – Ага показала на булькающих оборотней.

– Ты их видишь?!

– Конечно.

– А я думала, что только я могу с ними общаться, – удивилась Копа. – Недавно нас обнаружил парень. Но он не видел моих друзей, хотя они сидели там же, где и сейчас.

– Что ему было нужно?

– Хочет сварить из оборотней какой-то бульон, а я отдам ему обычную курицу.

– Сегодня ночью мы покинем это место, – пробулькала Бруня.

– Нет, не нужно, – испугалась Копа. – Я так привязалась к вам. Я надеюсь… эта девушка никому не скажет… – она посмотрела на Агу.

– Конечно, – уверенно подтвердила Агния.

Бруня почти ласково пробулькала:

– Я это знаю. Мы знаем всё, и мы ничего не боимся. Но приближаются волшебные дни летнего солнцестояния, когда границы между мирами открыты полностью. Нам нужно уйти…

– Вы вернетесь?

– Полынь распускается, – пнув клубок Сабруле, сказала Бруня, и Копе показалось, что её клюв растянулся в улыбке.

– Кто такой Пров? – спросила Копа.

– пропела Бруня и отвернулась.

– Какой смысл у них что-то спрашивать, – вздохнула Копа.

Ясень стоял у дороги и любовался своей кружевной тенью от листвы на асфальте. Тени увеличивались. Зор постучал в дверь тёти Виолы. В этот раз он был не один. За спиной стояли двое друзей, которым он рассказал про Прова. Голова Копы высунулась из омшаника. Она свистнула, давая понять, чтобы Зор шёл к ней. Он оставил друзей снаружи, а сам спустился под землю и увидел Агу.

– О, Агиша! – воскликнул Зор.

– Вы знакомы? – удивилась Копа.

– Это из-за него я здесь, – сказала Ага, чувствуя раздражение к молодому человеку.

– Вот, булькающий оборотень, – Копа протянула курицу, держа за когти. Они даже немного общипали её. По правде сказать, работала одна Копа, а Ага стояла неподалёку и указывала пальцем, где вырывать перья.

– Почему она дохлая? – осведомился Зор.

– Не нравится, оставлю себе, – заявила девушка.

– Не знаю, кто из вас хуже, ты или Пров, – сказал Зор. – Хорошо, я возьму, если это оборотень. Но я не хочу их убивать. Пров угрожает мне, поэтому необходимо с ним расквитаться. Живые курицы остались?

– Не важно, – ответила Копа. – Мы идём с тобой.

– Мне нужно домой, – тихо проговорила Ага.

– Кстати, твой муж всегда бьёт в глаз первых встреченных? – обратился Зор к Аге, поглаживая синяк.

– Ситуация была однозначна …для него… – прошептала Ага.

– Для него, по-видимому, да, – согласился Зор. – Ну что, Копа, ты с нами? Твои кровавые руки производят впечатление.

– А ты думал, я пропущу эту историю? – вызывающе ответила та.

– Я тоже пойду, – вдруг спохватилась Ага.

– Ты только во сне храбрая, – улыбнулась Копа.

– А как же твой муж? – насмешливо добавил Зор.

Агния озадаченно остановилась, она не знала, как быть. Домой мог вернуться Сава. Она должна всё объяснить, оправдать себя, но здесь… остаться хотелось здесь!

Пров сидел у окна, почёсывая глубокий шрам на щеке. Это было яркое воспоминание из детства. Когда ему исполнилось шесть лет, его отец, в очередной раз, вернулся домой пьяный. Он бросил в жену бутылку, которая попала в шкаф, разбилась, и осколок горлышка отлетел в Прова. Позже осколки бутылки извлекли из щеки мальчика в больнице, но остался шрам.