Андрей Жвалевский - Банальные истории [litres]

– Привет! Я заезжал к вашей классной, – сказал он и вздохнул. – Эх, не предупредил, чтоб ты меня не сдавала.

– В смысле? – испугалась Соня. – Это не вы площадки?..

– Да я…

Тут Сугак понизил голос:

– Понимаешь, это мое частное дело, я не как официальное лицо, просто захотелось приятное детям сделать. А сейчас крик поднимут… Эти журналисты…

Артур Петрович вздохнул:

– Но теперь вроде как выхода нет… Слушай, а может, ты к районной конференции список подготовишь? – Тут Артур Петрович замялся: – Понимаешь, иногда хочется сделать доброе дело, но просто не знаешь какое…

Соня смотрела внимательно, прямо в глаза. Артур Петрович выдержал ее взгляд с достоинством.

– Классную за вас ругали, – сказала Соня. – Вы ее защитите?

– Ругали? Классную?

Артур Петрович быстро посмотрел на часы.

– Я решу вопрос, – сказал он. – Не волнуйся, вы под моей защитой.

Когда Соня показала классной текст доклада на районную конференцию, та долго молчала. Потом перечитала и опять ничего не сказала.

– Там что-то не так? – заволновалась Соня.

– Все так… – ответила Вероника Сергеевна как будто бы в нерешительности. – Все так… – И вдруг улыбнулась: – Да гори оно все огнем! Отличный доклад! Только знаешь что? Тут у тебя куча эмоций и мало статистики.

– Так ведь это же кошмар! – Соня сжала кулаки. – Они же только на бумаге детям все делают! А сами…

– Поверь, – сказала Вероника Сергеевна, – иногда сухие цифры действуют лучше любых слез и воплей.

Заметив, что Соня смотрит недоверчиво, учительница продолжила:

– Например, ты знаешь, что птица чибис на грани исчезновения?

– Нет, – призналась Соня.

– Да. Каждый день умирает три чибиса, а рождается всего один.

– Ужас какой! – заморгала Соня. – Правда?

– Нет, – призналась классная, – про чибисов я все выдумала. Но, согласись, цифры ужаснее самых громких слов, да?

Подумав, Соня кивнула.

– Вот и хорошо. Кстати, откуда ты свою статистику взяла?

– Мама помогла, – призналась Соня. – У нее много друзей. Знакомых. Она как-то умеет все эти документы добывать. Я только чуть-чуть использовала.

– Используй все! – приказала учительница. – И постарайся все разложить по полочкам. И в конце сделать выводы: нам нужно то-то, и то-то, и вон то. Тогда будет совсем шик!

Дома Соня взахлеб пересказала свой разговор с классной, ничего не утаила. Даже то, что сначала учительница долго молчала. Родители почему-то переглянулись, и папа пошел классной звонить.

Вернулся он примерно с таким же задумчивым видом, с каким классная читала Сонин доклад.

– У Вероники Сергеевны неприятности? – испугалась Соня. – Я позвоню папе Роберта, он обещал защитить.

– Да он уже защитил, – вздохнул папа. – Но, может быть, и не стоило. Ладно, не суть… Ты уже придумала, какие картинки будешь использовать?

Когда-то Соня услышала выражение «порвал зал». Она была маленькая и очень впечатлилась. Представила себе, как огромный театральный зал с балконами и люстрами рвется пополам, как расползаются по потолку трещины, как сыплется хлопьями известка, как все скрежещет и скрипит. А в конце по залу распрыгиваются хрустальные бусины. И в каждой из них отражается появившееся в потолочном проеме небо.

Сегодня Соня стояла на трибуне и чувствовала, что это оно. Во время доклада все скрежетало и скрипело. Районное жюри сначала просто елозило на стульях, потом стало переговариваться, а потом ругаться, почти не понижая голоса.

На финальном кадре повисла нехорошая тишина. А потом раздался голос:

– У меня есть вопрос к докладчику.

Жюри синхронно подпрыгнуло и как по команде развернулось.

Артур Петрович лениво встал. Он, оказывается, сидел в последнем ряду.

– Соня, как вы считаете, что из перечисленного вами необходимо сделать в первую очередь?

Это подчеркнутое «вы» тоже раскатилось бусинами по залу. Или это вспышки? Откуда в зале камера?

Но камеру Соня отметила как будто боковым зрением. Она пыталась собрать мысли в кучу.

– Раздевалки в Доме культуры, – сказала она, – зима скоро. Там очень холодно.

И тут грохнуло.

– Позор! – басом сказала чья-то мама. – Большой город, а дети на картонках переодеваются, как в блокадном Ленинграде.

Председатель жюри вскочила, открыла рот. Закрыла рот. Села.

– Безобразие!

– Довели страну!

– Всё только на словах!

Родители разошлись не на шутку. Соня испуганно вжалась в трибуну. Она не понимала, что ей делать.