Наталья Шумак - Чудеса случаются! [litres]

Наташа, удивляясь себе, отказала. Мол, бросила я. Нет у меня курева.

Сергей стоял у прилавка, смотрел. Не на толстые бока. Не на пухлые щечки. В глаза. И Наташа поняла, что краснеет. Позвала в гости выпить чаю. Со вчерашними пирожками.

Дедушка такого кавалера одобрить, по мнению квартирантки, не мог. Но…

Вдруг засмеялся. Мол, Снежке и тебе люб? И я спорить не стану.

Сергей пару недель все лежал и читал. Читал. Читал. Утром провожал на работу. Вечером встречал. Потом признался, что официально не разведен. Раньше не надо было. Но теперь – все. Подаст бумаги. Потом на Наташе женится. Если она согласится. И вообще, работать будет. Они с дедом все обмозговали. Сначала он сторожем выйдет на тракторный завод. А дальше думать будут…

Наташа в счастье и верила, и нет. Ждала подвоха, срыва. Но, целуя Снежку в нос во время прогулок к пруду, шептала, мол, если будет пить и кулаки об нас чесать, сразу – выгоню. Терпеть не стану. Снежка кивала. И ворчала в такт мыслям Наташи. Она была умная и преданная девочка.

Немолодой больной мужчина и Наташа рядом оба за год сильно изменились. Она слегка постройнела. Завела привычку улыбаться. А от этого просто похорошела. Ямочки на щеках. Яркий взгляд.

А Сергей после разных бумажных проволочек не просто женился. Еще и приданое принес в новую семью. Забрал себе старую дачу, которую его жена забросила, не хотела ходить на нее через лес и кладбище. Да и с землей возиться не спешила. А деду и Сергею это было близко и удобно.

На заросшей даче обнаружили вишню, яблоки. Выкосили траву. Подремонтировали обломками шифера крышу. Вложились временем, усилиями. Дача прокормила семью в трудные девяностые, которые уже налегали, а малое время спустя навалились на людей всей тяжестью.

В выходные Наташа разгадывала кроссворды. Сергей читал. Иногда брал жену за руку. Гладил пальцы. Она смущалась, не могла привыкнуть к проявлениям нежности. Особенно если дед видел. Сергей смеялся, мол, Снежку-то сама чешешь, гладишь. Почему тебя нельзя? Я же не собака, отвечала Наташа, как ей казалось – вполне логично.

Дед прожил еще почти десять лет. Когда не смог больше читать из-за севшего зрения, пристрастился слушать аудиоспектакли. Сергей находил их для него, на пленочные кассеты записывал. Приносил. Стопка собралась – в три ряда на двух книжных полках.

Сергей не срывался ни разу. Почему? Сказал, что Снежка очень просит не обижать Наташу. Она в любую погоду вместе с хозяином встречала его дорогую жену с работы.

Сергей освоил электрику. Вернее, получил бумаги, что он электрик какой-то категории. Так-то он в этом разбирался. И пристроился в один из первых кооперативов. Хмурый, толковый, ответственный. Не сделал карьеры, но свою маленькую семью кормил. Наташа пекла вкуснейшие блины. Горячие, тонкие с яблочным вареньем – это было любимое и доступное лакомство в то непростое время. Яблоки свои, с дачи. Мука с совхоза, целым мешком, не по магазинной цене.

Дед оставил жильцам дом, официально, подписал бумаги. Но с оформлением все равно пришлось повозиться. Тем более что всплыли какие-то не пойми откуда далекие родственники, начали претендовать не столько на старую постройку без удобств, сколько на саму землю. Город рос, прежние хибары оказались частью нового района, их обещали начать сносить, а взамен выдать счастливчикам вполне приличные квартиры. На самом деле дома как стояли, так и стоят. Разве что канализацию и водопровод провели. Из трущоб они доросли в статусе до нормального жилья. Бывший Хмырь и его Наташа не ссорились, дома у них было скромно, дружно, тепло.

Однажды Сергей простыл, приболел, заснул с температурой и не встретил жену. Она после работы шагнула в смурную теплую ночь, почувствовав, что пропала. Беда ждала где-то в шаге или двух впереди. И да, соткалась из темноты, обернулась кряжистой фигурой первого мужа. Который за это время отсидел пятерочку. Вышел. И поджидал.

У Наташи похолодело в груди и подкосились ноги. Она не могла убежать, поймала взглядом что-то блестящее в мужской руке и гадала, что там. Нож? Заточка? Опасная бритва? Ей бы кричать, но горло перехватило. Вместо призыва на помощь – придушенный слабый писк вырвался наружу.

– Что, стерва, добегалась?

Наташа зажмурилась, даже не пытаясь бороться. Силы кончились заранее. Приготовилась почувствовать боль, сжалась. И услышала шум удара, затем двойное падение, булькание, мат, рев, а уже потом короткий скулеж.

Тут она отмерла, словно расколдовали. Закричала, заголосила. Упала на коленки. Поползла вперед. Нашарила впотьмах белое пушистое тело, с темнеющей липкой от крови грудью. Бывший зэк бил хорошо, правильно. Но это не остановило собаку. Она сначала разорвала мужчине шею, вспорола, на волчий манер, наискосок, от ключицы, вверх чуть не до уха, а уже потом разрешила себе умереть.