Александр Бушков - Сборник Спаситель Короны

Сварог осторожно спросил:

— И ты полностью можешь держать их в руках?

— Ты же видел… Знаешь, — Яна повернула к нему серьезное личико. — Мне показалось, что это не совсем роботы. Такое впечатление, что они мне обрадовались и даже ласкались. Извини, что я тут взялась…

— Глупости, — сказал Сварог. — Раз ты полностью держишь их в руках. Подарить их тебе, что ли, на свадьбу? Раз ты умеешь с ними обращаться.

— А что я буду с ними делать? — пожала плечами Яна. — Это в первую очередь убийцы. Здесь меня и так охраняют. А наверху… Совершенно не представляю, зачем мне там роботы-убийцы. Пусть уж и дальше лежат, как украшение дворца. — Ее лицо стало задумчивым и серьезным. — Хотя… Когда-нибудь могут и пригодиться…

У Сварога при ее последних словах возникла перед глазами крайне завлекательная картина: это милые кошечки, добравшись до Акобара, устраивают Брашеро и его шайке панихиду с танцами… Но вот знать бы точно, останутся ли они целыми и невредимыми, когда по ним начнут палить из бластеров или чего-то подобного?

Яна опустила голову ему на плечо, прикрыла глаза:

— Ты не сердишься, что я вот так взяла и ушла?

— Ну что ты, — сказал Сварог, обнимая ее покрепче.

— Я давно уже думала… — сказала Яна, не открывая глаз. — Знаешь, у меня ведь никогда не было дома. Ну, разве что только покои в Келл Инире… но только до той поры, пока не умерли родители. Тогда все вокруг вдруг стало чужим. Вокруг постоянно толклись, не давали побыть одной, могли ввалиться в любой момент, потому что «так надо», заставить что-то делать, подписывать, сидеть на троне и повторять то, что шептали на ухо…

— Но ведь ты выросла, — осторожно сказал Сварог.

Яна, с закрытыми глазами, грустно улыбнулась:

— К тому времени, когда я выросла, успела эту громадину возненавидеть раз и навсегда… И ничего уже с этим не поделаешь. — Ее голос звучал мягче, умиротвореннее. — А здесь я словно бы дома… Никто не вломится, не заставит прикладывать печать на очередную ненужную бумагу… — Она пошевелилась, чуть напряженно произнесла: — Можно тебя попросить… Вентордеран такой большой… Здесь не найдется пары комнат, которые были бы как бы мои? Именно «как бы», не думай, будто я пытаюсь что-то у тебя оттяпать. Просто… Я все время прихожу в твои комнаты, ложусь в твою постель. А как хорошо было бы иметь что-то, хотя бы на словах свое… Чтобы мы обедали в моей гостиной, и ты ложился в мою постель. Понимаешь?

— Понимаю, кажется, — сказал Сварог. — Благо тут и думать долго не нужно… Пошли.

— Куда?

— Увидишь…

Он давным-давно успел изучить весь Вентордеран. И до сих пор иногда ломал голову, для чего — вернее, для кого — предназначалась самая маленькая башенка Вентордерана, Аметистовая. Словно бы отдельный замок в замке, предназначенный для обитания одного-единственного человека, причем, несомненно, женщины. Уж никак не мужчины, судя по убранству спальни, гостиной, еще пары комнат, ванны. Мебель, шкафы, явно предназначенные для платьев, огромное овальное зеркало в изящной раме, с изящным шкафчиком, каких он немало видел в будуарах знатных дам, разве что стиль незнакомый. Масса других мелочей, в комнатах мужчины ненужных и совершенно неуместных.

Правда ни в шкафах, ни в ящиках он не отыскал ровным счетом ничего — ни обшитого кружевами носового платка, ни сережки, ни гребешка, ни даже булавки. И, тем не менее, Аметистовая Башенка — это женские покои, никаких сомнений. Быть может, в свое время какая-то постоянная фаворитка Фаларена задержалась здесь надолго. До истины уже не докопаешься.

Они обошли Аметистовую сверху донизу — благо много времени это не отняло, всего два этажа, шесть комнат с ванной. С каждой комнатой глаза Яны делались все восхищеннее, словно у ребенка, попавшего в богатый магазин игрушек.

— Ну как? — спросил Сварог, когда они, обойдя все, вернулись в спальню (где постель предназначалась явно не для одного).

— Прелесть, — выдохнула Яна. — Чудесный домик.

— Дарю, — сказал Сварог.

— Нет, правда? — она словно бы не могла поверить.

— Правда, — сказал Сварог. — Это твой дом, Вита.

— Только мой… — прошептала она, глядя как-то странно. — И они сюда не придут, не будут донимать… Только мой…

— Ну, я надеюсь, ты меня иногда все же будешь сюда пускать? — спросил Сварог.

Ему показалось, что на глаза у Яны навернулись слезы, но это тут же прошло, улыбнулась с прежним лукавым очарованием: