Александр Бушков - Сборник Спаситель Короны

Подойдя к столу, Яна обозрела подарок и уверенно сказала:

— Налакаетесь.

— Да что тут пить? — спросил Сварог, поглаживая бочоночек. — Кошачьи слезки… Вот, кстати, очень светский у вас лексикон, ваше величество…

— Это все Каталаун, — безмятежно сказала Яна, глядя на него невиннейшим взором. — Я в детстве, да и позже, столько времени там провела с дядюшкой… А народ там простой, говорят незатейливо… — она потупила глаза в наигранном смущении. — Да, я и забыла покаяться еще в одном прошлом грехе. Когда мне было без малого двенадцать, я за амбаром целовалась с мальчиком. Точнее, пытались, тыкались плотно сжатыми губами… Дядюшка нас застукал, и была такая взбучка, что я навсегда зареклась принимать в Каталауне ухаживания… Я навсегда пала теперь в твоих глазах, или все же простишь?

— Скрепя сердце и собрав волю в кулак, — сказал Сварог. — Я ведь чуточку знаю Каталаун… Винцо ты тоже там в первый раз попробовала?

— Ну да, — сказала Яна без малейшего раскаяния. — Когда девочкам там исполняется двенадцать, им уже начинают наливать. Правда, слабенькую наливку или легкое вино, и на все застолье выделяется одна-единственная чарка. И строго следят, чтобы не было попыток добавить.

— Так что глоточек-то ты выпьешь…

— Глоточек-то я выпью, — сказала Яна. — Как-никак двадцатилетний «Ройне», причем настоящий…

Сварог прекрасно понимал, что она имела в виду. Еда и питье, сотворенные магическим образом, ничем не отличаются от настоящих, однако есть один нюанс… Когда ты создаешь бокал келимаса, это тот же самый келимас, что был в прошлый раз и в позапрошлый, и во все предшествующие разы. И бифштекс всегда один и тот же, в сотый раз подрумянен левый бочок, в сотый раз самую чуточку недожарен правый, поскольку все всегда выполняется по заданному образцу. Именно потому созданную магическим образом провизию и напитки предпочитают употреблять в самом крайнем случае — ну, скажем, как Сварог во время своих странствий по земле. Настоящее — оно и есть настоящее…

— А может, и два глоточка, — сказала Яна. — Или три. В любом случае не полными чарками, как вы сейчас начнете…

— Кстати, что это за дерево? Никогда такого не видел.

— Сильванская горная береза, — пояснила Яна. — Довольно редкая порода, растет в крайне труднодоступных местах и очень ценится. В одном княжестве из нее даже медали делают, по рангу соответствующие серебряным… У меня в сильванском охотничьем домике вся мебель из горной березы, у гиперборейского царя из нее трон… Есть одно поверье насчет супружеской постели, но я его тебе пока не скажу, я уже вошла в состояние невинной невесты… И нечего на меня так смотреть…

— Вот положа руку на сердце, чисто эстетически, — сказал Сварог, откровенно любуясь ею. — Загоревшая, веселая, ни капли меланхолии. Глаз радуешь.

— Ага. А дай тебе волю, мое платьице мигом в другой конец комнаты улетит…

— Но я же пообещал, что принял твое условие, и до свадьбы — никаких глупостей…

И тут ему в голову пришла великолепнейшая идея. Да что там, гениальная. Почему он один должен страдать в тисках добродетели? Это несправедливо, право же…

— Госпожа моя невеста, — сказал он вкрадчиво. — А вам не кажется, что в этих предсвадебных условиях допущена явная несправедливость по отношению к жениху?

— Какая? — с искренним любопытством спросила Яна. — Правда, я в толк не возьму, господин мой жених…

— Условия ставила только одна сторона, то есть ты, — сказал Сварог. — А почему я лишен такого права?

— А какие у тебя могут быть условия? — изумленно спросила Яна. — Нет, правда? В толк не возьму…

Сварог наставительным тоном сказал:

— Невеста в преддверии свадьбы должна быть добродетельной и скромной, так?

— Ну, вообще-то так… — протянула Яна.

— Вот именно. Коли уж речь пошла о добродетели и скромности, мне категорически не нравится, что моя невеста расхаживает в таких коротких платьях, пусть они и соответствуют нынешней моде. У тебя от колен до подола — расстояние в две моих ладони. С учетом большого пальца.

— Врешь и преувеличиваешь, — она посмотрела на свой подол. — Как ни прикидывай — одна твоя ладонь… ну, может, еще палец…

— Все равно, — сказал Сварог. — Условие у меня такое: чтобы ты с завтрашнего же дня и до свадьбы ходила исключительно в платьях, прикрывающих колени. И без всяких вырезов.

— Ты серьезно?

— Абсолютно, — сказал Сварог. — После свадьбы — пожалуйста, и платье укорачивай, и с вырезом щеголяй. А пока что… Я серьезно. Я твое условие принял. Справедливость требует, чтобы и ты приняла мое.