Александр Бушков - Сборник Спаситель Короны

Гуго полез в один из многочисленных карманов. Вытащил из него однодолларовую монету. Щелчком отправил доллар к Сварогу.

– Десять лет он со мной.

– С тобой и останется, – Сварог поймал монету.

Поднял доллар двумя пальцами, прищурившись, осмотрел с обеих сторон. Положил доллар на ладонь. Сосредоточился. Скопировать с помощью заклинания единичный предмет не столь уж сложно – если знаешь это самое заклинание. А вот ежели потребуется сотворить не меньше сотни копий, вот где попыхтеть придется. Как когда-то, помнится, попыхтел, изготавливая копии «пятнашек», теперь знает, что работенка еще та, вагоны разгружать где-то даже и легче…

Рядом с первым долларом из ничего, из ниоткуда появился второй точно такой же. Сварог протянул обе монеты Гуго.

– Попробуй отличи один от другого.

– Чтоб мне провалиться! Святая мадонна! – последнее волшебство Гуго поразило больше, чем все остальное увиденное им сегодня. Он вертел монеты в руках, глядел на них и так и сяк, даже в лучших традициях попробовал новый доллар на зуб. Спросил с придыханием: – Точно так же ты можешь… что угодно?

– Скопировать, какую угодно монету или купюру. В каких угодно количествах, – и Сварог извлек из воздуха еще одну сигарету.

– Правда, на копии будет тот же самый номер, что и на первой купюре, – мысли Гуго уже развернулись во вполне понятном направлении. – Но если нашлепать крупные купюры и менять в разных местах… – Жадно спросил: – А алмаз? Ты можешь скопировать алмаз?

– Могу, – уверенно сказал Сварог (хотя и сам не знал, насколько далеко простираются возможности этого заклинания, все ли предметы ему подвластны). – Ну что, мы сможем найти общий язык? Что тебе нужно, и так понятно. А мне нужен человек, который знает, где, что и почем тут в этой Африке. Куда плыть, куда ехать, где ближайший город, что за город, где в нем аэропорты, посольства, к кому обращаться, как обращаться, с какого входа заходить, сколько совать на лапу и как правильно это делать. Мне кажется, ты должен ориентироваться в этих вопросах. Не так ли, мистер Гуго?

– Все так, сэр, – Гуго достал из кармана грязный красный платок и вытер вспотевшую шею. – Осталось договориться о цене и о гарантиях.

– Договоримся по дороге. – Сварог поднялся. – Я бы мог пообещать тебе всего лишь сохранение жизни. Нисколько не сомневаюсь, что ты бы согласился работать и за эту плату. Так что не наглей, Гуго, и все будет хорошо. Давай-ка лучше поднимайся, сейчас пойдем к твоему болотоходу…

– Эй, Н’генга! – крикнул Сварог, сложив руки рупором. – Выходи из леса! Уже можно! Опасность миновала…

…Президентский дворец был – просто загляденье: кремового цвета, весь из себя какой-то невесомый, с ажурными башенками и стрельчатыми окнами, с мавританскими аркадами и крытыми алой черепицей пристройками, с фонтанами, ухоженными лужайками и парком в самом что ни на есть версальском стиле – ежели, конечно, не обращать внимания на то, что росли в нем не каштаны, акации и жасмины, а исключительно пальмы, сейбы и прочая сугубо экзотическая для европейского человека флора. Даже всамделишный пруд имелся, размером с футбольное поле, где, лениво перебирая плавниками, скользили в чистейшей воде здоровенные рыбины напрочь неизвестной Сварогу породы, но подозрительно смахивающие на карликовых сомов и осетров нежнейше-розового цвета… Красоту и благолепие, одним словом, являла собой резиденция президента Сандрарараты, и даже не скажешь, что в пятнадцати километрах от дворца царствуют трущобы, лачуги и землянки, а в двадцати километрах начинаются вовсе уж непролазные джунгли…

Возможно, канониры обливались горючими слезами и до крови кусали губы, загоняя очередной выстрел в камору и наводя ствол на сие произведение архитектурного искусства. А возможно, и не обливались. Кто знает?

Как бы то ни было, артиллерийский огонь из двух статридцатипятисантиметровок, дислоцированных где-то в районе Площади Свободы, велся уже второй час, и, судя по тому, с каким азартом повстанцы продолжали изничтожать дворец Сандрарараты, желание раз и навсегда покончить с деспотом и тираном одержало полную и окончательную победу над тягой сохранить памятник архитектуры во всем его великолепии. Памятник этот, постепенно превращающийся в руины, горел, как груда автомобильных покрышек, коптя безоблачное небо.

Сам же деспот и тиран, господин Сандрарарата, величайший президент и верховный главнокомандующий (как сообщил Сварогу Гуго, переговоривший со своим доверенным человеком из дворца), бросив жен, свиту и бразды правления, час назад благополучно свалил на одном из трех имеющихся в распоряжении республики вертолетов (гордо именуемых Гражданской авиацией независимого Джингура) и теперь, надо думать, чешет во все лопатки в сторону соседнего и куда более спокойного Конго – так что стремление повстанцев задавить гидру тирании в ее собственном логове было, мягко говоря, тщетным. Немногочисленные гвардейцы, оставшиеся верными присяге и Сандрарарате, вяло отстреливались из чудом уцелевших флигелей.