Александр Бушков - Сборник Спаситель Короны

Сварог увидел несущихся галопом всадников, встрепенулся, поднял ко рту согнутую ковшиком ладонь и произнес нужные слова про себя, шевеля губами.

Фамильное умение и здесь прекрасно действовало — кони сбились с аллюра, встали, бороздя задними ногами каменистую землю, едва не сбросив всадников, а потом, поплясав на месте, оскалясь, разбрасывая пену, развернулись и вновь помчались галопом, но уже в обратную сторону, чтобы остановиться лиг через десять, не ближе. Отчаянно пытавшиеся как-то укротить взбесившихся коней всадники исчезли с глаз — и Сварог выехал на дорогу, пустил коня галопом.

Холодный ветер бил лицо тугими струями, превращая лицо в холодную застывшую маску, тяжелые, подбитые беличьим мехом плащи взметывались за спиной так, словно сделаны из тонкого шелка. Небо казалось низким, его затянула сплошная серая пелена, порой разражавшаяся снежной крупкой, обжигавшей лицо многочисленными уколами. Но это лишь придавало бодрости и боевой злости — такая вот окружающая пятница… По таларскому счету, конечно, у них тут свой календарь на который, откровенно говоря, сейчас глубоко плевать…

Увидев справа характерную скалу, заранее назначенную в качестве ориентира, Сварог свернул с дороги. Не стоило подъезжать к Радианту с «парадного входа» — хотя все равно придется именно через него войти внутрь, потому что другого пути попросту нет, хоть ты тресни. И никакого нарушения приказа нет — Канцлер согласился с таким вариантом, ну, а то, что он может оказаться смертельно опасным, уже дело десятое. Можно подумать, впервые. Так что не стоит пугать ежика известным предметом…

Лес кончился, окружающее пространство распахнулось , как театральный занавес, только быстрее. Они перешли на рысь, оставили коней неподалеку от крутого откоса, откуда прекрасно можно было рассмотреть Радиант — именно такой, каким его увидели Шмели, — так что это не наведенный противником мираж , наподобие «голографической завесы», используемой имперскими спецслужбами. Реальный облик врага. Вот она, дорога, вот он, проем…

Кони, разумеется, стояли смирнехонько, в отличие от живых собратьев, ни разу хвостами не взмахнули, не переступили с ноги на ногу, не мотали головами. Вообще-то они и на это были способны, но соответствующей команды не получили.

Спрыгнув на сухую каменистую землю, не теряя времени, Сварог вмиг развязал хитрый узел седельного мешка — у него, единственного из троих, он был при себе. Расстегнул у горла большую, массивную застежку-бляху, аккуратно перебросил теплый плащ через седло. Моментально навалился промозглый холод, но ничего тут не поделаешь, приходилось терпеть.

Расстегнул пояс с мечом, вновь застегнул квадратную вычурную пряжку, повесил вряд ли пригодное здесь оружие на луку седла. Перекинул через плечо кожаную перевязь с несколькими кобурами, с которой выглядел как герой какого-нибудь лихого голливудского боевика, но что же тут поделаешь, неизвестно, с кем там придется столкнуться, так что необходимы самые разнообразные стволы, как говорится, на все случаи жизни…

Нахлобучил серебряную митру хелльстадского короля, поправил ее, как привык это делать с фуражкой. Набросил на плечи алую королевскую мантию, щелкнул верхней застежкой. Посмотрел на спутников. Брат Ролан, мужик опытный, повидавший виды, держался, как и следовало ожидать — сидел в седле с непроницаемым лицом, готовый к любым неожиданностям. Гаржак, как опять-таки следовало ожидать, прямо-таки пылал яростным желанием пойти со Сварогом, но дисциплинировано помалкивал. Сварог протянул ему черную коробочку, рацию:

— Как обращаться, помните?

— Конечно, командир, — сказал Гаржак с застывшим лицом. — Помню все, что следует сказать, если вы через полчаса не вернетесь или случится что-то, видимое отсюда…

— Отлично, — сказал Сварог.

И взмыл над краем откоса, бесшумно, как призрак, полетел к проему. Если удастся пройти через силовое поле, получаса вполне достаточно для разведки, а чтобы погибнуть при неудаче, вообще нужны какие-то секунды. Идеальный выход при неудаче — попасть в плен. Такой вариант предусмотрен, в ход пойдет безопасное для лара оружие, так что Сварог имеет все шансы уцелеть посреди катаклизма — еще и поэтому не следовало брать с собой спутников, для них таксой финал был бы смертельным…

Он коснулся земли подошвами сапог, встал перед проемом, видел отсюда, что он озарен неярким сиянием, ничуть не ослепляющим, напоминавшим ясный день, не особенно и солнечный. И, не колеблясь, шагнул вперед, откинув мантию за спину так, чтобы в случае чего моментально выхватить нужное оружие. Не было ни чувств, ни эмоций, ни мыслей — как много раз прежде, он превратился в расчетно-наводящую приставку к оружию, не имевшую права на мысли и чувства и уж тем более на эмоции.