Алексей Иванов - Еврей в хорошем смысле этого слова

В это время дверь в кабинет отворилась, и в класс вошла наша завуч по фамилии Абель. Если кто не помнит, то такая же фамилия была у советского разведчика, который делал небольшое предисловие к фильму «Мёртвый сезон» про, собственно, наших разведчиков и их шпионов. Так вот, даже если бы я не смотрел этот фильм, я всё равно был бы уверен, что она, то есть завуч, параллельно работала в разведке или в крайнем случае в контрразведке, поскольку знала она всегда всё и обо всех. Ну а вслед за ней в помещении появился Сёма (тогда мы, конечно, ещё не знали, что это именно Сёма). Точнее было бы сказать, что сначала появился его роскошный нос и уж затем через пару секунд сам его обладатель. Завуч представила его, после чего он с лёгким прищуром оглядел класс, типа выбирая куда сесть, и не одно девичье сердце дрогнуло от этого взгляда, потому что Сёма был дьявольски красив.

Едва прозвенел звонок, я со товарищи пошли знакомиться с новеньким.

– Алексей, – сказал я, протянув руку.

– Семён, – ответил он рукопожатием.

– Рубль есть? – спросил я.

– Есть, – ответствовал Сёма.

– Пить будешь?

– Буду.

С тех пор наши пути не расходились.

Сёма с детства был очень способный ребёнок и за это сильно не любил своих родителей. Ну как сильно? Ну не так уж сильно и не то чтобы не любил, а так – немного обижался за то, что они эти способности в нём разглядели и отдали его сначала в музыкальную школу, а потом ещё и в художественную студию. Из-за этого Сёма считал, что у него не было детства и в знак протеста в шестом классе практически одновременно начал курить, выпивать и вести половую жизнь. Если первые два факта легко проверялись и подтверждались, то в отношении третьего мы, а именно я и ещё два наших друга, о которых речь пойдёт чуть ниже, высказывали определённые сомнения. Но Сёма развеял наши сомнения, предъявив в школьном туалете к осмотру своё достоинство и уверенно указав на нём некие анатомические особенности, доказывающие, что он уже не мальчик, но муж. Кроме того, он показал (правда, издалека, попросив не подходить, «чтобы не смущать человека») девчонку, которая, собственно, и помогла ему в этом превращении. Такие аргументы не могли не подействовать, и Сёма безоговорочно был записан в половые гиганты. Данная победа позволила Сёме простить маму и папу за безвозвратно потерянное детство.

Здесь, чтобы Вы, читатель, лучше понимали важность вышенаписанного, сделаю небольшую ремарку – я, например, после шестого класса был отправлен во всесоюзную пионерскую здравницу «Артек» как отличник и активист. Почувствуйте, как говорится, разницу… А вот дальше вы увидите, как эта разница нивелировалась.

Теперь нужно представить ещё двух молодых людей, которые оставили глубокий след в наших с Сёмой судьбах, равно как, смею надеяться, и мы в их.

Звали их Вячеслав и Аркадий. Просматривая школьные фотографии, я абсолютно точно восстановил, что Аркаша пришёл к нам в четвёртый класс, а Слава в середине седьмого, в аккурат после зимних каникул. Я же учился в нашей школе с первого класса. Таким образом, компания наша в её финальном, так сказать, варианте образовалась не сразу. Мы словно приглядывались какое-то время друг к другу для того, чтобы, сойдясь, не расставаться многие годы.

Славик к тому времени занимался баскетболом и делал в нём приличные успехи. Именно к началу девятого класса он вдруг неожиданно вытянулся и стал выше всех нас ростом, хотя мы тоже на физкультуре стояли в самом начале строя, а нашу компанию, кстати, однокашники, в основном девчонки, за глаза даже называли шлангами, ну, в смысле, что все длинные были. У Славика были изумительные кудри до плеч и какие-то особенно детско-наивные глаза с лёгкой косинкой, что и привлекало к нему внимание девушек в то время. И то и другое он, к сожалению, сейчас потерял в силу частичного выпадения волос, а также при помощи успехов современной офтальмологии, зато приобрел много других положительных качеств, с лихвой перекрывающих два вышеописанных и по-прежнему притягивающих к нему внимание девушек, разве что возраст их стал постарше… но ненамного.

Аркаша, по моему мнению (и не только моему), был единственным, кто мог соперничать с Сёмой по красоте. Сдаётся мне, что парни это тоже понимали и заключили друг с другом что-то вроде пакта о ненападении, ну, типа с сильным противником лучше дружить. Единственным моментом, омрачавшим жизнь Аркаше, был тот факт, что он получил первый сексуальный опыт на год позже Сёмы, после седьмого класса. Произошло это на школьной практике в совхозе, однако этому случаю, а также многим другим аналогичным, будет посвящена целая глава.