Эмма Лорд - Война и мир в твиттере

Я должен извиниться перед таким количеством людей, что даже не знаю, с чего начать. Кажется, словно в уголке моего мозга начался пожар, и вместо того, чтобы потушить его, я застыл и смотрю, как он расползается и охватывает все пространство.

Та чертовщина, которая произошла у нас с Пеппер, ужасна сама по себе. Было так много вещей, которые я мог и должен был сделать – например, удалить ту тупую фотографию, которую твитнул Итан, – но в тот момент, когда мы услышали, как бабушка Белли упала в соседней комнате, все остальное, кроме паники и папиного серого лица, которого я никогда не забуду, бесследно исчезло.

Она упала, пытаясь подняться с кресла, и в итоге получила сотрясение и несколько швов. Ее выписали прошлым вечером, так что теперь она дома, и с ней все в порядке. Но первая минута, когда я увидел ее, лежащую в крови, прежде чем папа стал кричать мне, чтобы я вызвал скорую, и наша суета не привела бабушку в чувство, была, пожалуй, худшей в моей жизни.

И хотя этот момент был худшим, он оказался лишь первым в начавшейся в моей жизни черной полосе.

– Я даже не знаю, что с тобой делать, – сказал отец.

Было раннее утро, в это время он обычно осматривает кухню или проверяет наши запасы, чтобы сделать заказ поставщикам мяса и сыра, но вместо этого мы сидели в подсобке за прилавком, так что весь мир был свидетелем моего унижения.

Не то чтобы папа мог сейчас что-нибудь мне сделать. Я не мог представить, что ему такого придется сделать, чтобы заставить меня чувствовать себя еще хуже, чем есть.

За последние двадцать четыре часа я не только позволил фотографии с Пеппер превратиться в главный мем этой недели, но и практически разрушил жизнь Пола. После того, как я уехал помогать маме ухаживать за бабушкой в больнице, он решил проигнорировать все, что я ему говорил и согласился встретиться с этой Золотой рыбкой на крыше школы. После получаса ожидания прошлой ночью, когда начало темнеть, Пол обнаружил, что он не только оказался заперт, но и стал посмешищем школы из-за Золотой рыбки, которая выложила в общий чат фотографию с ним и подписала: «Вы можете поверить, что этот парень говорил мне, что он “горячий”? “Визл”, верни мои деньги».

Но Пол даже не позвонил после этого, а я был слишком занят в больнице, чтобы проверить общий чат школы, что я обычно делаю днем. К тому моменту как я увидел это, фотография собрала уже огромное количество комментариев и кучу отфотошопленных версий с гадкими надписями, намекающими на то, что он из команды по прыжкам в воду, например: «Ныряние по помойкам?» или «Не знал, что хоббиты умеют плавать».

Первым делом, когда я узнал обо всем, я нарушил свое правило номер один и отследил Золотую рыбку, которая оказалась девушкой по имени Хелен – известная хулиганка в нашей параллели. А потом я написал письмо Ракеру, в котором я рассказал о поступке Хелен и признался в том, что это я создал приложение.

Мне следовало догадаться, что это только усугубит ситуацию. Насколько я знаю, Хелен все сошло с рук, Пол до сих пор не в себе и не разговаривает со мной, и от занятий отстранили не только меня, но и – вот это поворот – Пеппер, правда, всего на два дня, а не на неделю, как меня.

Подведем итог: Пол ненавидит меня, Пеппер ненавидит меня. И это только вопрос времени, когда вся остальная школа узнает, что это я создал «Визл», и тоже возненавидит меня. Нет ни одного уголка моей жизни, в который я бы не нагадил, так что я сейчас не просто на дне, а практически у самого центра Земли.

Так что эта попытка моего отца сыграть на моей совести была самой бесполезной за всю историю человечества. Он мог бы сейчас просто начать изрыгать пламя, и я бы просто подставил под него голову.

– Мне жаль, папа.

И это была сущая правда. Но я должен был сказать эти слова не ему, потому что, мне кажется, они с мамой пострадали от моих рук меньше всего. И я мог потратить это время на то, чтобы попытаться связаться с людьми, которым досталось больше всего, но вместо этого я выслушивал нотации в пределах слышимости утренней очереди за бейглами с яйцом и сыром.

– О чем ты только думал?

Я уже открыл было рот, чтобы рассказать ему, о том, какой «Визл» на самом деле – или, по крайней мере, был, потому что я деактивировал его прошлой ночью. Но папа не давал мне даже слова вставить. Он наклонился ниже, оперся локтями о стол в том месте, где Итан вырезал эмблему Супермена, когда мы были детьми, и тяжело вздохнул.

– Весь следующий месяц ты будешь отрабатывать смены по выходным после тренировок, – сказал он.