Наталья Литтера - Пять лепестков на счастье [litres]

Они вышли в тот самый двор – бывший яблоневый сад, где росла старинная липа, сели за столик. Погода была замечательная – августовское солнце, греющее, но не припекающее, свежий чуть прохладный ветер. Хотелось чаю, варенья и не говорить о проблемах.

Только обнять, вспомнить, каково это – быть с ним рядом. А вместо этого:

– Ты знаешь Святослава Аркадьевича?

– Я даже не представляю, кто это, – пожал плечами Дима. – Но ваша постоялица имела такой многозначительный вид, когда произносила его имя-отчество, что сразу стало ясно: большой человек.

Саша против воли улыбнулась. Он подпер рукой щеку и посмотрел на нее. Как когда-то, миллион лет назад. Димка, Димка…

– О чем ты хотел поговорить?

– Узнать, как у тебя дела, как живешь.

– И… все?

– А разве этого мало?

И цвет глаз не изменился, такой же серый с вкраплениями рыжего. И поперечная морщинка на переносице совсем не портит лицо. Хотя разгладить хочется, коснуться пальцем…

– Живу неплохо. Как видишь, нашла работу.

– Веселая у тебя работа.

– Не жалуюсь. Во всяком случае, рутина не грозит. Почему ты здесь оказался? Не предупредил. Решил сделать сюрприз?

Он перестал подпирать щеку и потер переносицу. Морщинка не разгладилась.

– Я же объяснил вчера, что машина заглохла посреди дороги, теперь стоит в автосервисе. К тому же как я должен был предупредить, если не знал, где ты живешь? Даже адреса мне не оставила. Уехала и все.

– Мне показалось тогда, что это правильно.

– Тогда? – Он внимательно посмотрел на Сашу. – А сейчас?

– А сейчас… наверное… слишком поздно, – слова прозвучали тихо.

– Ты устроила свою жизнь?

А ты? Есть женщина, которая ждет вечерами, готовит ужины, приглашает в постель?

Саша молчала. Она почему-то не хотела отвечать на этот вопрос. Сказать, что есть поклонник, – некрасиво, признаться, что одна, – дать понять, насколько без него не складывается. А если у Димы кто-то есть? Зачем она ему со своей любовью через три года, если к тому же еще и ушла сама.

И все же… он здесь действительно случайно.

– Куда ты вчера направлялся?

Дима понял, что тему личной жизни она развивать не собирается. Он всегда ее понимал. Когда у него было на это время.

– Я ехал на встречу к Полянкину. У нас правда идут переговоры, только не об интервью, а о встрече с читателями в клубе.

– Ромкина идея?

– Его, – усмехнулся Дима. – Все самое безумное – это его. Долго утрясали детали, и в итоге вчера должен был состояться личный разговор, но заправился по дороге какой-то гадостью и заглох посреди трассы. Сюда доставляли эвакуатором, сказали, что на ремонт потребуется пара дней.

– Такая серьезная поломка?

– Да нет, надо всего лишь фильтр сменить. Но Воздвиженск не Москва, поэтому фильтры тут под заказ. Я после завтрака в автосервисе был, обещали доставку завтра. А как там на самом деле…

– Понятно, значит, встреча срывается?

– Можно сказать и так. Я сегодня Полянкину позвонил и предупредил, что из-за форс-мажора застрял на середине пути. Не могу сказать, что он был рад это услышать и что разговор получился легким.

– Поездом всего несколько часов, не рассматривал такую возможность?

– И оставить машину за три сотни километров в незнакомом городе?

Вот как. Значит, можно отложить рабочий вопрос на пару дней ради машины, а ради Саши нельзя. Во всяком случае, три года назад это было нереально. Все старые похороненные обиды вдруг разом ожили, и стало горько. Одна и та же ситуация: работа, важная встреча. Только на одной чаше весов – машина, а на другой – она, живой человек, жена. И ради машины… А ради жены… Стало так обидно и больно – невыносимо. Задохнуться можно.

– Саша, что с тобой?

– Все в порядке.

– Я же вижу, на тебе лица нет.

– Все хорошо. Правда. – Она сглотнула, пытаясь выровнять дыхание. Как там, вдох на три счета и выдох на три счета, долгий вдох и долгий выдох. – Усталость. Знаешь, с этим фестивалем все с ног сбились. Один постоялец серьезнее другого.

А он уже был на ногах и рядом, зачем-то трогал лоб, заглядывал в глаза. Только что практически убил своими словами и даже не понял этого. Машина оказалась важнее жены. Сказал жестокость, а теперь беспокоится.

– План – дожить до понедельника? – пытался шутить Дима.

– Да. А в понедельник все разъедутся.

Прозвучало очень двусмысленно.

– Ты скучаешь по Москве?

Я по тебе скучаю. Но знать это необязательно.

Саша пожала плечами и отвела глаза. Зазвонил телефон. Кристина возбужденно отрапортовала: