Павел Иевлев: Небо над дорогой

— Последнее, что я хотел бы для своей дочери, — вздохнул он. — Но такое не выбирают.

— Нам в любом случае туда надо, — сказал Иван. — Там моя семья. Уже должны были добраться.

— И моя, — кивнул Артём, — им уже рожать вот-вот, если я не обсчитался с временным коэффициентом.

У меня там Эли, но я не стал заострять на этом внимание. Уж точно не при жене. Мне Криспи хватило — эта девица отожгла, как сумела.

На следующий день после нашего возвращения, жена отвела меня на пляж, подальше, чтобы никто нас не слышал и сказала:

— Ко мне пришла Криспи. И знаешь, с каким вопросом?

Мне сразу стало нехорошо. Я практически уверен, что Ленка догадывается, что мы с Крис переспали однажды. Женщины такие вещи чуют. На прямой вопрос отвечу честно, но, раз она эту тему не поднимает, то я уж точно не стану. И всё равно чувствую себя виноватым, чёрт побери.

— С каким? — спросил я по возможности ровным голосом.

— Попросила моего согласия на то, чтобы стать твоей второй женой. Или официальной любовницей. Или как там это у них?

— Эльскерин. Расширенное семейное партнёрство или что-то в этом роде.

— Отчего-то не сомневалась, что ты знаешь, — поддела меня жена.

— Лен, ну что ты… Это не моя идея, уж поверь.

Ну, Крис, ну ты выдала! Вот же бестолочь упёртая!

— Верю. Ты бы не стал посылать с этим девушку. Не твой стиль. Но всё же, что мне ей ответить?

— Ты меня спрашиваешь?

— А кого мне спрашивать? Знаешь, дорогой, в последнее время столько всего случилось, что я уже сама не уверена, на каком свете живу. Может быть, тебе это совершенно необходимо, и ты просто боишься меня обидеть? Может быть, ты её любишь и страдаешь, разрываясь между чувствами и долгом перед детьми? Может быть, ты любишь нас обеих и не можешь выбрать? Ответь, пожалуйста, честно. Для себя, в первую очередь, честно, не для меня.

— Я думаю, — ответил я после паузы, тщательно подбирая слова, — что это плохая идея. Даже если ты готова это принять — всё равно плохая. В нашем культурном коде нет многоженства, как у южных народов, или его облегченной формы — эльскерин, как у альтери. Мы просто не умеем так жить, у нас нет социальной и ролевой модели поведения в таких союзах. Это было бы дико неловко, наполнено подавленными конфликтами и обидами, и, в конце концов, уничтожило бы нашу семью. А наша семья — это самое дорогое и ценное в моей жизни. Честно скажу — мне симпатична Криспи, но я не люблю её как женщину. Не люблю, как тебя. Я к ней отношусь… как к выросшей приёмной дочери, наверное. Я буду всегда готов ей помочь, поддержать, спасти. Буду переживать за её ошибки и неудачи. Но ты — часть меня, а она — отдельный человек. Не чужой, но отдельный. Понимаешь?

— Она любит тебя, — нейтральным тоном, глядя чуть в сторону, сказала жена.

— Я знаю. Это, мне кажется, следствие глубокой ментальной травмы, которую она пережила. Это не нормальное чувство женщины к мужчине. Кроме того, не забывай, что эмоционально она куда моложе, чем выглядит. Это подростковая бешеная влюблённость, чувство острое, но редко переходящее в хроническое. Я надеюсь, у неё пройдёт. Надеюсь, она не возненавидит меня в результате — так часто бывает с влюблённостями…

— Я поняла тебя, — сказал жена, помолчав. — Я поговорю с ней, не бойся.

Большое облегчение. Огромное просто. С моих плеч упал камень размером с Цитадель Ушедших.

В Цитадели, кстати, поселились Церковники, эмигрировавшие сюда из Чёрного Города. Маяк там сдох, делать стало нечего. Они были бы не прочь заселиться в башню, или хотя бы рядом, но я был решительно против. А поскольку меня поддержал Анатолий Евгеньевич с его гарнизоном, то им пришлось уступить — и отступить. Не, так-то я верю, что они за всё хорошее, но почему это «хорошее» должно непременно быть моим? Жирный плюс — к цитадели за ними откочевал и цыганский бивак с его базаром, шумом и срачем. Теперь там образовался Нью-Чёрный Город, благо цвет подходит. Пока мы регулярно зажигаем маяк и заряжаем акки, церковники на нас не сильно давят.

Впрочем, на нас теперь попробуй надави — когда привалила расширенная боевая группа Комспаса (две леталки и четыре бронемашины), они только поглядели на «Шилки» 14 14 ЗСУ-23-4 «Шилка» — зенитная самоходная установка. у башни и сразу решили, что в дипломатии есть свои плюсы. Особенно, если она подкреплена счетверёнными автоматическими 23-мм пушками. 3400 снарядов в минуту с одной платформы, я погуглил.

Договаривались они не со мной, разумеется. Чья «Шилка» — тот и дипломат. Мы заряжали акки непрерывно, один зарядится — вставляем следующий. Для цыган, для Конторы, для Коммуны — как и в какой пропорции их распределять, решаем не мы. Мы вообще уже ничего тут не решаем, и статус наш абсолютно непонятный. Формально я вроде как владелец маяка — но только до тех пор, пока это по какой-то причине удобно Конторе. Три раза в сутки врубать маяк и менять акки в зарядном крэдле — обезьяна справится.