Павел Иевлев - Небо над дорогой

Идущий на малом ходу от солнца дирижабль люди, собравшиеся у башни, не заметили. Они были слишком заняты — убивали друг друга. Со стороны моря, где материализовались мы, понять, кто побеждает, было сложно. Характерный резкий треск скорострелок мешался с пулемётной пальбой, хлопали взрывы гранат, тарахтели автоматы, бабахало что-то тяжёлое. Кто оборонялся, кто нападал, или просто все мочили всех — да какая разница? Поле боя затянуло пылью и дымом от дымовых шашек, из этой завесы проявлялся то броневик Комспаса, то самопальный цыганский трак, то знаменитая коммунарская «Тачанка».

— Весело у них там, — задумчиво сказал Иван.

— Ой, — сказал Артём, показав на взлетевшую над полем боя боевую платформу. — Кажется, нам пора валить…

С платформы нас определённо увидели и сменили курс.

— Не можем мы валить, энергии нет.

— Тогда сейчас будут валить нас… — предсказал очевидное будущее я.

Нацелившись на нас, платформа подставилась кому-то внизу — её вдруг затрясло, один из двигателей выплюнул вниз дымовую струю, полетели в разные стороны куски пропеллера. Летательный аппарат косо ушёл вбок и вниз, пытаясь уклониться от огня, и врезался в стену башни, обрушившись на головы обороняющимся.

На этом боевой пыл сражающихся как-то иссяк. Для масштабной затяжной баталии сторонам не хватило численности и ресурса — всё-таки вдали от баз. Стычка рейдовых отрядов, а не Курская битва. Дым рассеивался, пыль оседала, и мы увидели, что вокруг башни засел Комспас. Его технику снова побили, добавив к уже имеющемуся тут металлолому упавшую леталку и горелый броневик. Просто праздник какой-то — а убирать это кто будет?

Коммуна наступала от гаража, пытаясь выбить комспасовцев со двора, но те удачно укрылись за углом стены, перекрыв скорострелками узкий сектор вдоль берега. Вылезти им не давал тяжёлый пулемёт с «Тачанки», но и прорваться к ним можно было только ценой больших потерь. У реки, прикрывшись холмом, засело цыганское ополчение — самый многочисленный и самый бестолковый отряд. Они, видимо, пытались прорваться к башне по пляжу на грузовиках и высадить вооружённый чем попало десант, но нарвались на плотный огонь скорострелок. Вдоль берега валялись ярко одетые трупы, дымились расстрелянные машины. В целом, я бы сказал, что тактическая ситуация зашла в тупик.

— Пат, — подтвердил мои выводы капитан.

Впрочем, к любой из сторон могло подойти подкрепление. Тогда, конечно, расклад изменится.

Временно прекратив взаимное истребление, все обратили внимание на нас. Со стороны Комспаса и Коммуны блестели стёкла биноклей и оптических прицелов, цыгане смотрели из-под руки. Как-то не радует меня такое внимание. Хочется сбросить бомбу — на всех сразу, — но бомбы у нас нет. Вот почему у нас нет бомбы? Первейшее же дело по нынешним временам. Бум — и тишина…

Между тем, от цыганского лагеря в опустевший центр поля боя вышел кто-то в балахоне и что-то закричал, жестикулируя. Нам, разумеется, не было слышно, но, судя по всему, Церковь решила исполнить свою традиционную функцию — призвать всех к миру. В принципе, когда у сражающихся кончаются солдаты, патроны или деньги, это даже может сработать. На то время, пока добавку не подвезут. От трёх сторон конфликта пошло по человеку. Нет, поди ж ты, от четырёх! Оказывается, тут присутствовали делегаты альтери, в военном плане никак себя не проявившие. В кустах, наверное, отсиделись. Их представитель выглядел нервно, как ботан со скрипочкой на «стрелке» дворовых хулиганов.

Все сошлись в центре, выслушали балахонистого, поорали друг на друга, опять послушали, опять поорали, но за оружие, вроде, никто не хватался. Потом один пошёл к берегу и замахал нам с пляжа. Я пригляделся — Македонец. Не думал, что Коммуна его выставит переговорщиком. Разве что на случай внезапной эскалации конфликта?

— Ну что, подойдём? — спросил Артём.

— Висеть тут ничуть не безопаснее, — ответил Иван, — всё равно собьют, если захотят.

Я двинул ручку тяги, пропеллеры медленно потянули нас вперёд. Пока долетели, я отметил, что башня закрыта. То есть, Ольга сюда, скорее всего, пока не добралась. Впрочем, будь она тут, вряд ли отправила бы на переговоры Македонца. Сама бы пошла. Ей не слабо.

Зависший посередине дирижабль оказался не только прекрасной мишенью, но и нейтральной территорией, где, в отличие от земли, не валяются трупы. И там подают кофе. В общем, дальнейшие переговоры проходили у нас — в большой пассажирской кают-компании.