Данияр Сугралинов - Буквы (сборник)

Я кивнул, и Катя вышла. Ничего себе, третий год вместе работаем, а я и не в курсе, что у меня тут служебный роман был. А Юра-то, Юра! Вот даёт! Наверное, Катя любит бардовские песни, все эти "быть может, ни к чему мне вам шептать признанья, быть может, ни к чему мне вас благодарить, быть может, это сон, и нет ему названья, но в этот вечер я рождён, чтоб вас боготворить..."

"В этот вечер я рождён", ага.

Пока я обдумывал нравы молодёжи, в каморку влетел отчего-то мокрый Федя с круглыми от ужаса глазами.

-- Валентин Николаевич! Я должен признаться! Это -- я!

-- Отдышись, Федь. Чего это с тобой? Что -- "ты"?

-- Это я... Украл... Фотоаппарат Юркин. Я... -- Федя дышал шумно, и слова из него вылетали перед вдохами. -- Вы на Катьку не думайте, она специально на себя наговаривает.

-- А ты-то откуда знаешь, что она наговаривает? Мы вообще-то о другом беседовали.

-- Нет-нет, я знаю, догадался. Она от вас вылетела и бегом на улицу. Еле догнал её, там ещё дождь начался, она мне ничего не сказала, но я понял! Она всё врёт, она меня покрывает.

-- В смысле покрывает?

-- В том смысле, что если Юрка узнает, что это я фотоаппарат взял, то кто-то из нас кого-то убьёт.

-- А зачем ей тебя покрывать?

-- Как зачем? Так любим мы друг друга, понимаете? А она знает, что я фотографией увлекаюсь, а своего фотика нет. Вот она и поняла, что это моя вина.

-- Постой... Постой, Федь. То есть ты, как говорит наш участковый, утверждаешь, что украл фотоаппарат, а Катя, поскольку любит тебя и не хочет, чтобы ты подрался с Юрой, взяла вину на себя?

-- Да! Правда, я не знаю, любит или нет, но надеюсь, что любит. Она иногда так смотрит на меня... Ну, вы понимаете? А вчера обещала, что сходит со мной в кино.

-- Хм... Хорошо, милый мой, тогда объясни: зачем тебе понадобился фотоаппарат, где он сейчас территориально находится?

-- Ну... Я это... Я его взял и спрятал за батареей в мужском туалете, думал после работы унести. А потом кинулся за ним, когда вы про милицию сказали, а его уже нет. Кто-то забрал.

-- Забрал, говоришь? Хорошо, допустим. И что ты предлагаешь делать?

-- Давайте вы скажете Юре, что фирма возместит ему стоимость фотоаппарата. Только не говорите, что это я его взял. А я отработаю эти деньги. Я уже посчитал: как раз выходит моя зарплата за три месяца.

-- Ты жить-то как будешь, первокурсник?

Федя покраснел и замялся:

-- Выживу. Стипендия есть, родители помогают, всё нормально будет.

-- Ох, и достали вы меня своими подпольными играми. Ладно, договорились. Будем считать, что фотоаппарат украл кто-то из посетителей, и Юра сам к этому придёт. Убыток фотографу возместит фирма. Доволен?

-- Доволен, Валентин Николаевич! Спасибо большое!

Федя кинулся ко мне, пожал руку и счастливый ушёл домой или в общагу. Где он там живёт?

Я подивился запутанности межличностных отношений в моей конторе, разобрал бумаги и стал собираться домой. Выйдя из каморки, увидел, как Петя с Юрой жмут друг другу руки, а у Юрки очень довольное лицо, как будто он спел только что сорок песен, а довольные слушатели просят спеть ещё сто сорок.

-- Что такое? -- спросил я. -- Нашёлся фотоаппарат, что ли?

-- Нет, Валентин Николаевич! -- бодро ответил несостоявшийся бард. -- То есть, да. Ну, как-то так. Это его Петька взял, оказывается. Взял сфоткать какой-то объект и потерял. Сказал, что с зарплаты возместит, так что всё нормально!

Юра собрался, упаковал ноутбук и пошёл, насвистывая что-то типа "из суеты мегаполиса сердце и шины несут, по деревушкам и по лесу мой неизменный маршрут".

-- Петя! -- строго сказал я. -- Я точно знаю, что фотоаппарат брал не ты.

Петя смутился. Но, вздохнув, собрался и выпалил:

-- Влентинниклаич, не знаю, что вам наговорил Федька, но фотоаппарат взял и потерял я. В общем, тут такое дело... Понимаете, я неравнодушен к Федьке и...

Я начал кое-что понимать. Что у меня не офис, а латиноамериканский сериал. И что Петя, полное имя которого по-английски звучит нецензурно, именно этим словом и является.

-- Стоп. Избавь меня от подробностей. С Юрой договорился?

-- Да-да, конечно, мы решили, что я...

-- Что ты будешь отдавать ему деньги за фотоаппарат с зарплаты. Я понял. Иди.

И Петя ушёл.

Я зашёл к себе, открыл сейф, вытащил початую бутылку коньяка и затвердевшую половинку плитки шоколада. Налил, выпил. "Ну и дела, -- думал я. -- Немудрено, что дела слабо идут, когда тут такие страсти кипят".

***

Когда бутылка опустела, голова стала лёгкой, а на душе сделалось хорошо и спокойно, пришёл мой партнер. Он снял старую кожаную кепку, вытер платком лоб и присел.