Петр Люленов - Родить, чтобы воспитать

Старушка подчинилась, села на прежнее место, кончиком платка вытерла покатившиеся по лицу слезы, но продолжала молчать. Хозяйка дома села напротив тети, но не стала извиняться за грубость, а в спокойном тоне начала объяснять, почему не хочет даже слышать об этой девушке: «Разве ты, тетя Домна, забыла, как наши соседи Дроновы мучились со своей невесточкой-горожанкой? А привел ее к ним сыночек, из какого-то далекого сибирского города, куда ездил на заработки. Вот она и показала здесь класс! Даже медового месяца не выдержала, собрала свои вещи и смоталась обратно в свою Сибирь! Потому что ей нужен город, где нет огорода, где не надо по утрам рано вставать, чтобы корову подоить. Зато в городе везде асфальт и много ресторанов, театров, музеев и стадионов. Разве такая краля будет жить в нашем грязном селе? Никогда! Я с Дроновой не один раз говорила и спрашивала ее: «Чего это твоя накрашенная снохонька так быстро свои удочки смотала?»

Бедненькая соседка такое мне понарассказала, что после этого не захочешь иметь интеллигентную сноху! Спит по утрам допоздна, а по вечерам ходит в кино и на танцы. За целый месяц даже не соизволила поговорить со своей свекровью. А когда, извини, в туалет идет и проходит мимо сарая, где стоит корова, то закрывает ноздри носа ватой. Это еще ладно. Но она еще оказалась непревзойденной лентяйкой. Представь себе, за месяц ни разу постель свою не сменила, а по утрам даже не убирала ее. Нательное белье не стирала, а кидала его под кровать.

Я сама видела эту грязную одежду. Дронова плакала и показывала мне кучу грязного белья, лежащего брошенным под кроватью. Мало того, что эта горожанка ничего не делала, так еще с мужем своим постоянно ругалась и обвиняла его в том, что он мало уделяет ей внимания. И что обидно, сквозь слезы говорила мне Дронова, что ее сыночек через месяц тоже смотался в Сибирь, последовав за своей интеллигенткой. Наверно, эти накрашенные куклы в постели мастерицы и ублажают мужиков хорошо! Вот этим и морочат головы слабохарактерным мужикам!» Закончив свой монолог, племянница замолчала. Внимательно посмотрела на родную тетю и, заметив, что та в растерянности, решила ее убедить в своей правоте: «И ты, тетя Домна, зная об этом, желаешь мне и моему сыну такого счастья? Ну, допустим, что я тебе немила! Но как ты можешь не жалеть мое единственное дитя? Ведь Алешенька вся моя надежда! Он только собирается вступить во взрослую жизнь. И на тебе! Он сразу натыкается на такую же самую даму, как бывшая сноха Дроновых! И этого нам желает моя родная тетушка? Не ожидала я от тебя такого сюрприза! Вместо того, чтобы надоумить моего Алешеньку, как правильно выбрать себе подругу жизни и даже посоветовать ему, на какой работящей девушке из нашего села жениться, ты смеешь его агитировать, чтобы он женился на этой не совсем надежной учительнице-горожанке. Чтобы на всю жизнь превратиться в раба своей будущей женушки?! Ну вот что, тетенька! Иди-ка ты к себе домой и думай о своих детях и внуках! Приходи, я всегда буду рада тебя встретить, но только с добрыми намерениями. Прошу тебя, Алешеньку моего оставь в покое! Слышишь меня! И учти! Если мой сын послушается тебя и не дай бог женится на этой горожанке, то я прощения тебе не дам даже на том свете. Вот мое мнение на твое неприемлемое предложение. Пока я буду жива, то горожанку в свой дом не пущу! Сто лет не нужна мне эта невесточка. И «подвиг» Дроновых я повторять не собираюсь! Поняла?»

Бедная бабушка Домникия пожалела, что затеяла этот разговор. Она даже не пыталась оправдываться. Могла сказать племяннице, что это идея принадлежит деду Никодиму, а он опытный человек и в женщинах разбирается лучше, чем племянница Ольга, но доказывать что-либо было некому. Наоборот, это привело бы к худшему. Если племянница не поверила родной тете и, можно сказать, выпроводила ее из своего дома, то деда Никодима тем паче не пожалеет и тут же начнет с ним ругаться. Даже возненавидит его за такое предложение. Поэтому бабушке Домникии ничего не оставалось делать, как встать и пойти домой. Она кивком головы попрощалась с сердитой племянницей и пошла к выходу. На этот раз никто ее не остановил, и она, подойдя к двери, открыла ее и, прежде чем выйти, тихо произнесла: «Поступай, как знаешь, но я тебе зла не желаю! Потому что в твоих жилах течет кровь моей сестры». Но это не помогло. Когда старушка подошла к калитке, хозяйка дома ей вдогонку крикнула: «Запомни! Пока я жива, горожанку в свой дом не пущу!» Старая женщина на это ничего не ответила, открыла калитку, вышла на улицу и побрела домой, оскорбленная родной племянницей.