Мария Литошко - Сердце Анны

– И мы уйдём: переедем в моё поместье! – Анна вдохновлённо улыбнулась. – Оно выставлено на продажу и уже довольно давно. Никто не решается покупать его из-за неких страхов, которые выдумали сами люди, и это нам на руку!

– Но как же ты купишь его? – Томас удивлённо приподнял брови. – Должно быть, поместье Рочфорд стоит целое состояние!

– Безусловно, денег понадобится много, но, Том, ты даже не представляешь, насколько велико состояние лорда Хёрста! Покупка моего поместья ничуть его не разорит. Только он может дать мне на это деньги. Попробую попросить его об этом, но позже, когда ему станет лучше, а сейчас я хочу наслаждаться каждой минутой с тобой. Скоро ты снова покинешь меня…

– …Но совсем ненадолго, – Том нежно поцеловал её в лоб. – Анна, летом я вернусь, и нам больше не придётся расставаться, обещаю тебе!

Ещё никогда прежде зима не была для Анны такой прекрасной, как сейчас. Пора застывшего в воздухе времени превратилась в пору, наполненную счастьем и надеждой на безоблачное будущее. Анна и Томас не разлучались ни днём, ни ночью. Скрывая свою любовь от лорда Хёрста и слуг, они давали ей полную свободу, оставаясь наедине, катаясь верхом по заснеженным полям; держали друг друга за руки, прогуливаясь пешком по аллеям старого леса, где сидели прямо на снегу у дуба в скрытом от посторонних глаз месте. Здесь, вдали от поместья Хёрст, они могли становиться собой без страха быть увиденными.

– Когда мы уедем отсюда, я сразу же женюсь на тебе, любовь моя! Мы будем жить так, как пожелаем!

– Я только об этом и мечтаю, Том! – коснувшись рукой его тёплой щеки, Анна поцеловала его в губы и прижалась спиной к дереву. – Знаешь, когда-то давно, когда мне минуло пятнадцать, мой отец сказал, что никогда и никому из мужчин не отдаст меня. Он был убеждён, что в мире не найдётся ни одного достойного джентльмена: уж слишком он меня ценил и берёг. Но я уверена: будь отец сейчас жив, тебя бы он принял и благословил нашу любовь. Жаль, что моих родителей нет рядом! Я бы очень хотела, чтобы они увидели, какой я стала, и какой счастливой сделал меня ты, – она взяла Томаса за руку, как-будто не желая потерять и его, словно он мог исчезнуть в эту самую секунду.

– Я думаю, они всё видят и гордятся твоей стойкостью. Они здесь, с тобой! Их облики живут в твоей памяти, а души – в твоём сердце. Они никуда не уходили, – ответил Том и обнял Анну так, как всегда, когда хотел её утешить.

И, прижавшись к его любящему сердцу, она почувствовала себя в безопасности, словно на островке посреди бушующего океана жизни.

Каникулы завершились быстро, и вскоре Томас снова покинул Англию. Сейчас, когда их счастье поднялось на самый пик, а чувства связали души воедино, им так не хотелось расставаться. Но это был его последний отъезд, и, зная это, Анна ощутила себя более спокойно. Приятный нежный шлейф воспоминаний, принадлежавших только им двоим, наполняли Анну вдохновением, и каждая чёрточка на её лице сияла от непреодолимого желания жить. Она снова расцвела, и это нельзя было не заметить.

– Ты такая красивая, такая молодая, а я медленно лишаю тебя всего этого, держа взаперти от окружающего мира, словно птицу в клетке, – с грустью произнёс лорд Хёрст за завтраком.

– Я вовсе не в клетке, Бенджамин, – Анна подняла на мужа глаза, – Я такая же, как и прежде. В клетку ты запер себя. Спрятал куда-то от двери ключ, и я не в силах освободить тебя. Эта решётка слишком прочная: я не смогла её сломать. Но пойми, твои страдания не сотворят чуда: Кэтрин не воскреснет! Лишь смирение дарит покой. Зачем ты себя истязаешь?

– Я оказался слабее, чем мог предположить. То, что умерло во мне с уходом Эмили и сестры, уже не возродится вновь. К сожалению, я не способен стать прежним.

– Скажи мне, что я могу сделать, чтобы ты вновь ощутил тепло жизни? Скажи, и я сделаю это! – с глубиной надежды, воскликнула Анна.

Она видела в Бенджамине друга, который никогда не делал ей больно, не заставлял страдать, ни в чём не отказывал и вернул ей жизнь, которой она по ошибке была лишена. Анна считала своим долгом вернуть мужу прежнее душевное состояние, ведь его боль и муки всецело являлись её виной.

– Бенджамин, почему ты молчишь? Должно же быть что-то, способное заставить тебя стать чуточку счастливее!

– Не уверен в этом… Анна, мне жаль, что я втянул тебя в мои страдания! Я предпочёл бы нести это бремя в одиночестве.

– В одиночестве ты и без того бываешь слишком часто. И даже не надейся, что я отстану! Поехали со мной в город, прямо сейчас! – подбадривающе предложила Анна.