Мария Литошко - Сердце Анны

– Моё божественное наваждение… – прошептал он и неспеша, словно разжигая в себе ещё большее желание, развязал её корсет.

Ощущая на себе его дыхание, поцелуи и прикосновения рук, Анна почувствовала, как что-то внутри свело судорогой, приведя тело в холодное оцепенение. Корсет упал на пол. Теперь она была полностью во власти его долгожданных фантазий. Уйдя мыслями и сердцем куда-то далеко, Анна покорно отдалась моменту и закрыла глаза.

Рано утром, когда за окнами ещё стояла беспросветная мгла, Анна вернулась в свою комнату. Лорд Хёрст, счастливый до беспамятства, крепко спал и не слышал её ухода. Снова уснуть она не смогла: слишком много мыслей блуждало в её голове. Необходимо было отвлечься. Анна зажгла свечу на столе и принялась писать письма миссис Норрис, дядюшке Уильяму, тётушке Элеоноре и, конечно, Генриетте Кроу. Ей она уже слишком давно не писала. Анна очень хотела рассказать им всю правду: о Томасе, о том, как он спас ей жизнь и о всей лжи, на которую она пошла ради того, чтобы никогда с ним не расставаться; объяснить, почему вынуждена скрывать свою истинную фамилию и почему не может пригласить их всех к себе в гости. Но это было слишком тяжело и даже рискованно. Тайна должна оставаться тайной до конца. Анна известила всех лишь о своём здравии и о браке с богатым титулованным джентльменом. Всё остальное ей пришлось оставить за секретным занавесом. И в этом она с сожалением призналась, объяснив, что таковая необходимость требует времени и их понимания. Анне хотелось оставить нить между собой и людьми, которым она по-прежнему была дорога.

В этот раз она написала обратный адрес в каждом из четырёх писем. Но, так как Анна была намерена избежать всяческих неожиданностей, в качестве обратного адреса она указала кабаре мадам Гришо. Жозефин являлась женщиной надёжной. Анна была уверена, что письма, попадая в её руки, окажутся в большей безопасности, нежели они будут приходить прямиком в поместье. И это была единственная важная причина. Доверие – это роскошь, привилегия, которую сперва необходимо заслужить. Никто из жителей поместья, разумеется, ещё не успел заслужить доверие Анны – для этого необходимо время. Однако она уже сейчас была твёрдо убеждена: Кэтрин Хёрст и миссис Гарди доверять нельзя ни сейчас, ни в будущем. Но причин так думать у неё не было. То был голос интуиции, которой когда-то обладал её отец.

Аккуратно, словно некую ценность, Анна уложила письма в конверты и изящно подписала. Ещё до завтрака она поспешила отправиться на почту, чтобы отослать их самостоятельно, не прибегая к помощи посыльного. А по дороге обратно Анна навестила мадам Гришо и сообщила ей о той необходимости, к которой ей пришлось прибегнуть. Жозефин не отказала. Более того, она была рада, что Анне необходима её помощь, что именно ей она дарит своё доверие – знак подлинной дружбы.

Её временный отъезд никто не успел заметить. К моменту всеобщего пробуждения Анна уже возвратилась в поместье.

Ещё до венчания лорд Хёрст запланировал всё, что должно состояться после, а именно – медовый месяц.

– Зима – не самое лучшее время для путешествий, – сказал он, когда все собрались за завтраком.

– Каких путешествий? – обычным тоном спросила Анна.

– Ну, как же… у нас, ведь, медовый месяц! Милая, ты не забыла про эту чудеснейшую традицию?

– Забыла, кажется, – Анна растерянно улыбнулась.

– О, Боже, традиции! Как же ты сентиментален, Бенджамин! – на его заявление Кэтрин отреагировала, как на глупость. – У нас тут достаточно красиво. Вы и здесь можете отлично провести время!

– Очень смешно, Кэтрин! – усмехнулся он, а после снова перевёл глаза на Анну. – Куда бы ты хотела отправиться, дорогая?

Она задумчиво посмотрела на мужа.

– Мир так прекрасен! Полагаю, каждый его уголок по-своему привлекателен. Я даже не знаю, что выбрать… Я ещё нигде не бывала.

– Раз так, я считаю, что не стоит отправляться в Азию или Африку, пока Европа остаётся загадкой.

– Это верно, – заметила Анна.

– Что ж, значит, решено: Европа! – он радостно хлопнул по столу. – Но только не сейчас: зима не жалует путников. Дождёмся весны!

Кэтрин саркастически улыбнулась. В этой ухмылке читались зависть, ревность, ненависть и желание превратить Анну в каминную пыль.

Время шло. Весна с каждым сорванным с календаря днём становилась всё ближе. Анна понимала: избежать отъезда ей не удастся. Это понимал и Том. И оттого каждая минута для них стала ещё более ценной. Анна старалась проводить с Томом как можно больше времени. Их занятия возобновились – единственное время, когда они могли оставаться только вдвоём.