Абрахам Вергезе - Рассечение Стоуна

— Господи, обещаю никогда больше не помыкать этим человеком.

Матушка, решившая заночевать в нашем доме и лежавшая в нашей с Шивой постели, отозвалась:

— Хема, спи. Мальчики, помолитесь. Не надо волноваться.

Я помолился всем божествам в комнате, начиная с Муруги и заканчивая кровоточащим сердцем Иисуса.

Алмаз воротилась ранним утром. Новостей не было никаких.

— Но когда приезжала или отъезжала машина, я вставала. Если в машине был доктор, он меня видел.

Хема и матушка собирались отправиться к десяти на условленное место с едой, одеялами и деньгами, а потом заняться посольствами и императорским семейством. Хема убедила нас остаться дома.

— А вдруг Гхош позвонит домой? Надо кому-то быть у телефона.

Мы оставались не одни, с нами были Розина и Генет. Алмаз, подкрепившись горячим чаем с хлебом, настояла на том, что поедет в Керчеле с матушкой и Хемой.

К полудню они еще не вернулись. Под присмотром Розины я, Шива и Генет соорудили бутерброды. Глаза у Розины были заплаканы, голос хрипел:

— Не волнуйтесь. С Гхошем не случится ничего дурного. — Почему-то уверения служанки ободрили нас. Генет, бледная, с застывшим взглядом, стиснула мне руку.

Кучулу была очень тихая собачка. И если уж залаяла, значит, неспроста. Поэтому, услышав ее лай, я насторожился. В окно гостиной увидел, как какой-то неопрятный мужчина в зеленой армейской форме идет по подъездной дорожке, сворачивает за угол нашего дома. Кучулу зашлась в лае. Она явно хотела сказать: на ступеньках нашего дома очень опасный человек.

Я бросился на кухню. Розина, Генет и Шива уже стояли у окна. Кучулу словно взбесилась, шерсть на загривке дыбом, клыки оскалены. Человек расстегнул китель и вытащил из-за пояса револьвер. Ни ремня, ни кобуры, ни гимнастерки, одна белая нижняя рубашка. При виде оружия Кучулу быстро ретировалась. Собачка она была храбрая, но дурой ее назвать было нельзя.

— Я его знаю, — прошептала Розина. — Земуй катал его на мотоцикле пару раз. Он служит в армии. Часто стоял у ворот, ждал Земуя. Льстил ему. Я Земую говорила: за лестью скрывается зависть. Земуй стал прикидываться, что его не замечает, или говорил, что им не по пути.

Военный заткнул револьвер обратно за пояс, подошел к «БМВ» и погладил седло.

— Видите? Что я говорила! — заволновалась Розина.

— Выходите! — крикнул человек в военной форме. — Я знаю, что вы там.

— Оставайтесь здесь. — Розина глубоко вздохнула. — Хотя нет. Бегите через парадную дверь в больницу. Найдите В. В. Дождитесь меня. — Она отодвинула засов и вышла. — Закройте за мной.

Не могу сказать, почему мы трое не послушались Розину а отправились вслед за ней. Храбрость тут была ни при чем. Скорее всего, бежать куда-то показалось нам куда страшнее, чем остаться рядом с единственным взрослым, на которого мы могли положиться.

Глаза у чужака были налиты кровью, и, похоже, он спал в своем мундире, не раздеваясь, но в его манерах было нечто шутливое. Мундир был ему слишком широк, а рукава коротки. Берет на голове отсутствовал, лоб разрезала посередине темная вертикальная морщина, напоминающая шов между двумя половинками лица. Несмотря на неопрятные усы, лицо у него было молодое.

— Вот это, — почти промурлыкал он, похлопав мотоцикл по бензобаку, — теперь принадлежит… армии.

Розина набросила себе на голову черное покрывало, будто собиралась войти в церковь, и не проронила ни слова.

— Ты меня слышала, женщина? Эта штука принадлежит армии.

— Как скажете, — произнесла Розина, потупив взор. — Пусть армия придет и заберет его.

Тон у нее был очень почтительный, наверное, поэтому слова доходили по назначению с задержкой в несколько секунд. Я потом удивлялся, почему она решилась злить его, чем поставила нас под удар.

Солдат сначала заморгал, а потом выкрикнул:

— Я и есть армия! — Схватил ее за руку и рванул на себя. — Я — армия!

— Да. Это дом доктора. Если вы что-то забираете, сообщите доктору.

— Доктору? — Чужак рассмеялся. — Ваш доктор в тюрьме. Когда я увижу его снова, я ему сообщу. А заодно спрошу, зачем он нанял такую нахальную шлюху, как ты. Тебя надо повесить за то, что спала с изменником.

Розина не поднимала глаз.

— Ты глухая, женщина?

— Нет, сэр.

— Так говори. Расскажи мне что-нибудь хорошее про Земуя. РАССКАЖИ!

— Он отец моего ребенка, — мягко произнесла Розина, избегая смотреть ему в глаза.

— Бедный выблядок. Скажи еще что-нибудь. Ну!

— Он держал свое слово. Он старался быть хорошим солдатом. Как вы, сэр.