Владимир Леонов - Мой друг Дымок

– Белоснежная птица своими крыльями подняла меня со дна лодки, посадила на скамейку, дала понюхать какое – то зелье… и я заснула. А когда пришла в себя, то увидела обычную картину: плывем мы на лодке, папа за веслами, мама сидит на скамейке, держит меня на руках и мирно спит. Я хотела спросить у папы, все ли в порядке, не было ли грозы, дождя. Но потом передумала. Зачем тревожить родителей? Все равно мне не поверят, еще отправят в больницу лечит меня от наваждений. Но вдруг я руке я почувствовала какой – то предмет, открыла ладонь, легкое пушистое белое крылышко поднялось вверх и, кружась в воздухе, как бы исполняя прощальный танец, исчезло в лучах солнца.

Мы с Настюшко – брюшко перевели наконец дыхание. Вот это история! Это очень правдивая история!

– Я никому не рассказывал о моей встрече с этой таинственной девочкой – горлицей. Все равно бы взрослые мне поверили. А дети стали бы дразнить полоумной, сумасшедшей. Вот так и старела, нося эту удивительную историю в своем сердце. Но скоро мне помирать, а вы уж очень мне приглянулись. Вот и решили вам рассказать – наверное, не поверите, но сказка вам очень придется по душе.

Даже хомячок Толстячок наслушался этой чудесной историей, тихи сидел на ладонях у девочки.

– Бабушка, – прервала тишину Настюшко – брюшко, а больше вы не встречали птицу – горлицу.

– Знаешь, малышка, – задумчиво ответила старушка, – спустя много лет, когда я стала взрослой, вдруг среди белого дня надо мной, а я в это время шла по берегу реки, мелькнула белоснежная птица с золотыми нитями в пышном хвосте. Она на мгновение задержалась в воздухе, приветливо махнула мне широкими белыми крыльями, точно передавая привет, и испарилась. Вот и вся история. Как бы не думали про меня, а не сошла ли старуха с ума, именно у этой птицы я научилась терпеливо переносить все трудности и, самое главное, всегда оберегать своих родных и любимых.

– Мы верим тебе, – закричали мы с Настюшко – брюшко, – всегда в этой жизни кто – то приходит на помощь, если ты надеешься и любишь.

Старушка поцеловала нас. Настюшко – брюшко пригласила ее на свой день рождения.

Мы возвращались с завода, эта история не выходила у нас из головы. Каждый думал о своих родных, желал им радости, счастья и здоровья.

Притихший Дымок ковылял рядом. Он словно ощущал родственные чувства, постоянно тыкался носом в ноги то мне, то девочке. Как все – таки хорошо, когда мечтаешь, встречаешь прекрасных людей, верного друга – пса, любишь родных и они тебя!

Мы пришли с Дымком к Арине поутру, солнце только – только поднялось над землей. Я думал, пусть девочка поспит подольше, а я поухаживаю за Деревом Дружбы, полюбуюсь багульником с нежными розовыми лентами на ветках, полью другие цветы, деревья. Но когда мы вошли в калитку, то Арина уже была в саду, подстригала садовыми ножницами цветы и напевала какую – то веселую мелодию.

– Как рано ты встаешь, Арина, – удивился я. – И я ни разу не видел тебя уставшей.

– Доброе утро, мои друзья! —весело произнесла девушка. – Я так рада видеть вас! Дымок, держи шарики!

Пса не надо было упрашивать – он только и ждал этого приглашения. Весело открылась пасть, навострились ушки, приподнялась шерсть на спине, и вот Дымок уже слизал своим языком шоколадки с ладошки Арины, а затем растянулся под столом, чихнул от удовольствия и захрустел конфетами.

Я взял из рук Арины лейку, начал поливать цветы и рассказывать занимательную историю, которую мы с Настюшко – брюшко услышали от бабушки Любы. Арина слушала с интересом, вставляя свои слова. Он то садилась за стол, чтобы переждать свое волнение, то ходила по саду, вдумываясь в услышанное.

А когда я закончил рассказ, неожиданно сказала:

– Мне говорила моя бабушка о какой – чудной историей, происшедшей еще давно – давно с одной ее знакомой девочкой. Так это и есть сторож завода бабушка Люба. Это очень занимательно, потому что знакомую моей бабушки звали именно Люба. А потом они потеряли друг друга, родители девочек разъехались по разным местам. Вот так и встреча будет! Как обрадуется моя бабушка. Но раньше срока мы не скажем ни ей, ни бабушке Любе – надо подождать еще двенадцать дней, пока не наступить триста шестьдесят четвертый день, и я не повяжу последнюю триста шестьдесят четвертую розовую ленту на багульнике.

Я согласился с Ариной, что осталось немного потерпеть. Вдруг Дымок глухо зарычал, подряд чихнул и вскочил на ноги. Возбуждение отразилось на его морде, пес вытянул голову куда – то к горизонту, глаза открылись так широко, что я разглядел в них страх. Тот самый. Патологический. И тут вдали прогремел гром. Такой глухой и не громкий – я даже сначала решил, что это в лесу лесорубы спилили большое дерево, и оно тяжело упало на землю.