Екатерина Великина - От заката до обеда

И пожалуй, единственной сложностью, с которой я сталкивалась, было проникновение в дом через окно, потому что прочие входы-выходы закрывали наглухо. Собственно говоря, делалось это не просто так, а для того, чтобы не пропустить появления моей венценосной особы. Дескать, припрется дочка ночью выпивши, будет голосить под забором, вот тут-то мы ее стреножим и предадим анафеме. Как вы понимаете, стреноживаться в мои планы не входило, и поэтому я, как муравьишка из одноименного мультика, тут же нашла входное отверстие.

Ночи стояли жаркие, и окно не запиралось никогда. В окне все было удобно: и размеры, и подоконник, и прочее. Неудобство заключалось только в том, что под окном любила почивать моя собака Бетька. К сожалению, такое Бетькино свойство открылось для меня чрезвычайно поздно. Прямо скажем, в последний момент открылось… Легко догадаться, что за триумфальное пьяное появление верхом на собаке медали мне не дали. Правда, больше таких ляпов со мной не происходило: впоследствии, прежде чем влезть на подоконник и поставить ноги на пол, я передвигала собаку черенком от лопаты.

Ну и вот, собственно, с этого момента и начинается рассказ.

Прихожу я как-то домой ночью, открываю окошко, лопатой передвигаю собаку в другой угол и под ее укоризненным взглядом залезаю под одеяло.

Часы тикают, бабка храпит, стены плывут, – короче, обстановка самая что ни на есть свойская. Ну, я, понятное дело, на стены подивилась, на всякий случай из прихожей тазик принесла (морская болезнь – это вам не шутки) и опять на кровать забралась. Лежу я эдаким томным боцманом – окиян вокруг качается, чайки на голову какают, а в голове типично морская дилемма «блевать или не блевать».

И вот пока я над насущным размышляю, собака рычать начинает. Я, понятно, советую собаке пасть закрыть, а сама на другой бок переворачиваюсь. Ноль эмоций. Псина не только рычит, но и тихонько потявкивает у окошка. Ну, думаю, швабра блохастая, ща я тебе покажу мать товарища Кузькина. Встаю с кровати, с тем чтобы угомонить животное, и краем глаза замечаю, что за окном что-то движется.

Разворачиваюсь, смотрю – по нашему огороду какой-то двухметровый мужчина дефилирует. Так как гастролирующей баскетбольной команды поблизости не намечалось, я, признаться, сдрейфила и быстренько к бабке в комнату нырнула.

Трясу ее за плечо, дескать, прощай, старуха, беда в наш дом пришла – покрали твои помидоры. Бабка моментально с кровати вскакивает и, есесьно, ничего понять не может – спала все-таки. Подволакиваю ее к окошку и демонстрирую грабителя, так сказать, воочию.

– Чего, бабушка, будем делать? – спрашиваю и тут же предлагаю сдаться.

И вот тут бабка меня ввела в полный ступор…

Потому что сразу же после моего вопроса она бросила на меня полный презрения взгляд и окно раскрыла…

Мужик, к тому моменту топавший в направлении соседского забора, тут же остановился и посмотрел в нашу сторону.

«Все. Это конец», – подумала я и тихо присела, держась за бабкину сорочку.

В ту же самую секунду старушенция извлекла из кармана мой старенький детский свисток (!!!), приняла позу лыжника, раздула щеки и, выпучив глаза, пронзительно свистнула.

Даже не знаю, на кого больше подействовал этот свист – на меня или на грабителя… Понятия не имею, как он, а лично я в эту самую секунду хлопнулась в обморок вместе с клочком бабкиной сорочки в руках…

Впрочем, прийти в себя пришлось сразу же, потому что за свистом раздался душераздирающий бабкин фальцет.

– Стоять, сука! – визжала бабушка.

«Двинулась, старая. От страха мозги потеряла», – пронеслось в моей голове.

И действительно, походило на то, что бабушка помешалась… Потому что следующее, что она закричала, действительно походило на бред сумасшедшего.

– Ванька! Женька! Тащите ружье, – голосила она.

И вот тут меня, как всегда, собственный характер спас. Вместо того чтобы опять отключиться, я зачем-то представила себе мифических Ваньку и Женьку, прущих немереную берданку с граммофонным дулом, и стала давиться от смеха.

Тем временем бабка еще пуще входила в роль. Вооруженные до зубов юноши прямо-таки на глазах переполняли наш дом.

И что самое удивительное – действовало! Потому что страшный помидорный вор стоял на месте и даже перднуть боялся.

Видя такую славную расстановку сил, я осмелела и подползла к окну.

Мужик по-прежнему украшал участок, как садовая статуя.

– Ба, – дернула я бабку за сорочку, – скажи ему, чтобы он от соседского забора отошел.