Олег Куваев - Телесная периферия

– Закрыта зона. Ясно? – Лейтенант стал смотреть на плакат, где солдат, очень здоровый и румяный, растирался снегом рядом с умывальником на двенадцать сосков.

«Наверное, в жару на этот плакат смотреть хорошо», – подумал Калиткин и нутряным голосом спросил:

– Разрешите прибегнуть к каналу связи?

– Что-что? Какие такие каналы связи?

– Полковнику Сякину Ивану Григорьевичу.

– А ну-ка, товарищ, – встрепенулся лейтенант. – Подождите меня в коридоре. Сейчас я…

– Не разрешите, вызову по обычному телеграфу, – пробурчал Калиткин от двери.

– Стой!

Рефлекс у Калиткина сработал. Он приставил ногу и четко развернулся через левое плечо. Лейтенант что-то начал понимать.

– Ты полковника Сякина лично знаешь?

– Так точно.

– А он тебя?

– Вне сомнения, – голова у Калиткин надменно дернулась.

Не снимая руки с телефона, лейтенант быстро решал задачу. Он жестом спросил Калиткина: а не попадет ли ему по шее за вызов грозного полковника Сякина? Калиткин жестом же успокоил: «Пошли!»

Лейтенант прошел к комнате связи («подожди тут») и исчез за железной дверью. Через минуту он выглянул и с изумлением пригласил Калиткина в комнату.

– Калиткин? Ну как ты там, Калиткин? – донесся из тысячекилометрового отдаления знакомый голос полковника Сякина.

– Разрешите обратиться, товарищ полковник? – прокричал Калиткин.

– Не кричи. Все слышу. Что у тебя, Калиткин?

– Прошу пропуск в пограничную зону. Задачи медицины, товарищ полковник.

– Тебе отдыхать надо, Калиткин. Ты отдыхаешь, что ли?

– Отдыхаю, участвуя в активном строительстве жизни. Ищу мумиё, эликсир жизни. Командирован научным учреждением, товарищ полковник.

Полковник долго молчал.

– Потому что в рядах, – сиплым голосом добавил Калиткин.

Полковник снова молчал, и Калиткин даже представил мысленно всю широту земли, отделяющую Среднюю Азию от московского кабинета полковника Сякина.

– Иди отдыхай, Калиткин. Примем решение. Отбой, – сказал полковник.

Обратно в гостиницу Калиткин шел точно по осевой линии улицы, прямой и настолько отделенный от суеты, что два бабая (старики) на завалинке прервали разговор и долго смотрели ему вслед из-под барашковых мохнатых папах.

Вечером его позвали к телефону. Уборщица подозрительно глянула на кровать. Атлас, которым было положено покрывать постель, свернутый, лежал на столе. Уборщица кинулась искать в атласе дырку от сигареты, а Калиткин подумал: «Штатское разгильдяйство. Постельное белье должно быть на виду».

В вестибюле было пусто. Из окошка администратора торчала телефонная трубка. Калиткин откашлялся и с штабной оттяжкой голоса произнес: «Калиткин слушает».

– Машина в пограничную зону отходит в шесть ноль-ноль от моста. Будете ехать?

– В шесть ноль-ноль буду в назначенном месте.

– Ну-ну, – совсем по-штатски сказал голос, и там положили трубку.

Ночью Калиткин лежал вытянувшись под одеялом, руки сложены на груди. Ждал, когда повторится припадок. Если начиналось, то шло несколько ночей подряд. Где-то по соседству шумела свадьба. С непостижимой страстью гремел рубоб, и голос певца наполнял азиатскую темноту. Под гром рубоба Калиткин стал думать о том, как позавидуют ему Кошурников, Гагель и хитрый бабай Музафар. Он заснул, и не было ни погони, ни взрыва. В половине шестого Калиткин поднялся, как бы вскинутый военной пружиной.

Утро было холодным. Только сейчас Калиткин сообразил, что, привыкнув к жарким пескам, он не взял в горы теплой одежды. Всякая непредусмотрительность, штатское разгильдяйство всегда очень его раздражали. Но исправлять что-либо уже поздно…

Без двух шесть у моста никого не было. Река с ревом мчалась на север. Тот берег реки уже был чужой, уже заграница. В шесть ноль-ноль Калиткин увидел офицера в меховой куртке. Погон на куртке не имелось, по лицу – не меньше майора…

– Калиткин? – спросил офицер.

– Так точно.

– Ну-ну, – голос был вчерашний.

У офицера было изрезанное морщинами, загорелое нормальное лицо пограничника, и Калиткин почувствовал доверие и облегчение.

– Как Иван Григорьевич-то? – спросил офицер.

– Не видел я его давно, – вздохнул Калиткин.

– Служили когда-то вместе, – офицер тоже вздохнул.

– Та я же с Иваном Григорьевичем!… – обрадовался Калиткин.

Из-за поворота выполз мощный тячаг.

– Что же вы, товарищ Калиткин, в пиджачке в горы? Там снег может быть, – прокричал офицер сквозь рев тягача. – Несерьезно.