Губанов кивнул и взялся за стекло и пенопласт. Векшина передернуло от омерзительного писка, и он решил, наконец, обнаружить свое присутствие. Павел шагнул в пространство выгородки. Похлопал Николу по плечу.
– А, Паша, это хорошо, что ты пришел! Будешь присутствовать при моменте истины!
– Павел Артемьевич, остановите вы этого кретина! – вскричал в шкафу Артшуллер.
– Колись, враг народа! – зарычал Никола.
Векшин решил, что пора вмешаться. Вырвал у Николы пенопласт. Сел рядом.
– Чем ты сейчас занят Николай?
– Добиваюсь правды! – заявил Никола.
– Какой правды?
– Е-мое, так ты не в курсе, Паша?! Дело в том, что в нашей команде появился засланный казачок. Господин Артшуллер полностью оправдал свою фамилию.
– Антисемит! – отреагировал запертый.
Векшин подошел к шкафу. В замке торчал обломок ключа.
– Никола, твоя работа?
– Моя! – без тени раскаяния сознался оператор. – Паша, дорогой, да за это убивать надо мучительной смертью!
– Так, Никола. Глубокий выдох и все по порядку, – сказал Векшин.
Губанов положил сигару в стоявший рядом бокал.
– Павел Артемьевич, официально вам заявляю: директор нашей съемочной группы – подлый обманщик и предатель…
– А ты фашист и хулиган! – успел вставить Иннокентий Михалыч.
– … он ввел меня, вас, нас всех в заблуждение, а режиссера вообще чуть не убил собственной ложью! Пленка-то наша лежит себе в сейфе на своем месте, а он врет, что она исчезла!
– Твою мать! – сказал Векшин.
– Его, его мать, Паша! И он мне говорит, что это просто недоразумение.
Векшин взял сигару и глубоко затянулся. Закашлялся. В шкафу задвигался директор. Векшин сходил к «амбразурному» входному отверстию, где он заметил приличный железный прут, и стал освобождать узника. Выходя из своей камеры-шкафа, тот имел довольно заплесневелый вид.
– Ну-с, Иннокентий Михалыч, что вы можете сказать по этому поводу? – спросил Векшин.
– Павел Артемьевич, это просто какая-то трагическая ошибка, клянусь мамой. На втором и третьем этаже студии стоят абсолютно одинаковые ряды сейфов. И там, и там есть цифра «13». Накануне мы положили пленку в сейф № 13 на втором этаже, а потом пришли забирать материал на третий этаж, к тринадцатому же сейфу. И что характерно, ключ подошел один к одному. А сегодня я обратил внимание на это совпадение. И, слава богу, обнаружил пропажу на втором этаже.
– Он еще и бога поминает… – проворчал Никола.
– Пили что-нибудь, перед тем как подходили к сейфам накануне? Только быстро! – спросил Векшин.
Антагонисты потупились.
– Так! Оштрафованы оба в размере месячной зарплаты. Чувствую, пора вводить в группе сухой закон. Сегодня, что у нас? Пятница? C понедельника в «Другой жизни» объявляется круглосуточный сухой закон. Иннокентий Михалыч, я попрошу вас сейчас позвонить в больницу режиссеру, обрадовать его и, конечно, выслушать первый поток благодарности.
– Паша, зря ты его отпускаешь, врет он! – снова расправил плечи Никола.
– А вас, Губанов, я попрошу остаться.
Когда отряхнувшийся Артшуллер вышел из павильона, значительно воспрявший духом исполнительный продюсер наконец удовлетворил свое жгучее любопытство.
– Так ты зачем Кешу в шкаф посадил?
Никола поднял на него свои чистые арийские голубые глаза и поведал:
– Я не только его в шкаф посадил – он же известный клаустрофоб – я ему еще и хард-рок включил, я его еще и сигарой травил, я его еще пенопластом по стеклу охаживал. Я все делал правильно – всех этих вещей господин Артушуллер не переносит до смерти. Паша, он бы у меня обязательно заговорил, если бы ты его не отпустил сейчас.
– Cкажи, Николай, у тебя в органах дознания никто из семьи не служил?
– Я потомственный кинематографист, Павел Артемьевич! – гордо заявил Губанов.
– Н-да. И все же сдается мне, что твоя прабабушка с каким-то чекистом согрешила! А если бы помер наш директор?! А если бы он рассудка лишился?!
– Да о чем ты говоришь?! Он же живуч, как…
– Все, Николай! А вообще я тебя поздравляю: будем снимать кино дальше. Шоу продолжается!
Никола кивнул. И они обнялись. А через три часа оба изрядно выпимших кинематографиста отколупывали кухонным ножом железные, намертво пришпиленные цифры на сейфах второго, третьего и, на всякий случай, четвертого этажа. А на другое утро Павел Артемьевич Векшин за свой счет заказал знакомому художнику-декоратору изготовление сейфовых номерных знаков, договорившись с руководством студии навсегда исключить из оборота цифру «13».
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу