Ричард Фланаган: Неизвестный террорист

«Воплотите свою мечту в жизнь!» – призвало радио.

«Так ведь я как раз этим и занимаюсь!» – подумала Куколка.

Впрочем, в данный момент ей вообще ничем заниматься не хотелось; у нее не было ни малейшего ощущения, что ей в чем-то отказано, что какие-то ее амбиции оказались не удовлетворены. Она не мечтала ни о друзьях, ни о любовнике, ни о деньгах, ни о шмотках; и ей совершенно не хотелось становиться какой-то другой, не такой, как сейчас. Даже все те несчастья, что выпали на ее долю, в этот момент, казалось, никакого значения не имели. И тело свое она не ощущала ни костлявым, ни толстым, ни усталым, ни изможденным, ни возбужденным, ни требующим упражнений. Она не была ни прекрасной, ни безобразной – просто чувствовала, что существует только для того, чтобы всем телом принимать дар жизни, и все вокруг в этот миг представлялось ей воплощением добра. Ей было достаточно слушать, как обрушиваются на берег и откатываются морские волны, и смотреть, как песок тонкой струйкой сыплется из одной руки в другую.

«Поздравляем тебя, Австралия! – возвестило радио. – И в знак благодарности объявляем сногсшибательную распродажу аксессуаров для ванной!»

Куколка незаметно задремала, потом проснулась и стала наблюдать, как красиво скользят серфингисты на приливных волнах, потом перевернулась на спину и огляделась вокруг – на пляже уже собралось довольно много народу: члены закрытых клубов в пестрых, попугайной расцветки, импортных нарядах; геи в плотно обтягивающих тело купальниках; юные девицы, с невероятной гордостью выставляющие напоказ сдобные грудки-булочки; старики с обвисшими, как использованный чайный пакетик, животами; старухи, глазеющие по сторонам с видом усталых павлинов, раскисших под жарким солнцем. Повсюду виднелись еле прикрытые груди и ягодицы; в воздухе распространился дух фривольного заигрывания; солнце светило так яростно, словно никакого завтра уже не наступит, – и все это на фоне глухого рокота волн, каждый удар которых будто возвращал этому беспорядочному миру иной, куда лучший, куда более понятный ритм. Разве, глядя на все это, можно не чувствовать себя счастливой и легкой, как птичка? Легче «пука» – как сказала бы Уайлдер, лучшая подруга Куколки.

Но пестрота и яркость, свойственные пляжу, в этот утренний час блекли, смягчали свои краски, превращались в нечто иное, более радостное, дарящее покой – в то, что Куколка назвала бы одним словом – Сидней; и ей казалось, что сейчас она понимает, почему многие так сильно любят этот город.

Она снова задремала, но тут ей позвонила Уайлдер и сообщила, что они с Максом отдыхают на пляже Бондай, погода просто отличная. Почему бы Куколке тоже не приехать, чтобы вместе с ними немного позагорать и поплавать?

– Хорошо, но мне все-таки понадобится какое-то время, чтобы до вас добраться, – сказала Куколка, вставая, поднимая с песка полотенце и сумку и одновременно окидывая взглядом пляж. – Все зависит от того, какой сегодня трафик.

Она стала пробираться сквозь толпы отдыхающих и, не пройдя и ста метров, заметила пятилетнего Макса, увлеченно копавшего ямку в песке; рядом лежала его мать, Уайлдер, как всегда великолепная и чуточку бесстыдная, темно-коричневая от загара и, естественно, топлес.

Куколка остановилась и позвонила Уайлдер, подробно расспросив, в какой именно части пляжа их искать. Уайлдер начала объяснять, а Куколка, незаметно подойдя к ней сзади и продолжая разговор по телефону, наклонилась так, что ее губы почти коснулись мобильника подруги. Уайлдер, явно пребывавшая в чудесном настроении, повернулась, подняла свое незабываемое лицо и взвизгнула от восторга. Макс, почти скрывшийся в выкопанной яме, так и подскочил, увидев Куколку, тут же выбрался на поверхность и бросился к ней в объятия.

Куколка крепко обняла мальчика, немного его пощекотала, а потом принялась болтать с Уайлдер. Максу их болтовня вскоре наскучила, и он вернулся в свою песчаную нору. Уайлдер рассказала, что ее пригласили участвовать в праздничной процессии по случаю Mardi Gras [1] «Жирный вторник» (фр.) – последний день перед католическим постом. – Здесь и далее прим. пер. и она должна будет проплыть вечером на украшенной платформе Dykes with Dicks [2] Буквально «лесбиянки с пенисами», по аналогии с названием лесбийского мотоклуба Dykes on Bikes, участвующего в гей-парадах и демонстрациях движения ЛГБТ. . Насколько было известно Куколке, Уайлдер лесбиянкой не была и к этому движению никакого отношения не имела, но, по словам подруги, кто-то там заболел, и ей прямо утром позвонила одна приятельница и очень просила исполнить роль выбывшей. И пусть это предложение было сделано буквально в последнюю минуту, Уайлдер все же сочла, что не может от него отказаться, и быстренько все устроила, так что Максу вечером предстояло отправиться к своему отцу.