Светлана Борминская - Вы просили нескромной судьбы? или Русский фатум

Наташа пожала плечами и, сказав:

– Извините, но вы такой грязный, – попыталась вытащить за фару «Майбах», но вертлявый издатель зашипел еще громче и не разрешил.

– Нет, сейчас я вызову кран! – с акцентом настоящего кавказца прямо-таки «выплюнул» Коркия и стал буквально выворачивать карманы в поисках мобильного телефона.

– Да не надо, я быстренько, вот увидите. – И Наташа, ухватив фару покрепче, потянула «Майбах» к себе.

— Пожалуйста... Я же вас прошу... Надорветесь же, – кудахтал Коркия , но Наташа уже привычно орудовала, как магнит. – Ну, я вам помогу тогда. – И издатель, схватившись за другую фару, тоже изо всех сил начал тянуть « Майбах » к себе.

Невероятно, но факт – всего одна большая жен щина на пару с одним плюгавым мужчиной меньше чем за минуту вытащили и установили далеко не маленький автомобиль на краю вздыбленного асфальта у ямы... И победным дикарским дуэтом выкрикнули что-то нечленораздельное.

– Царапины, грязь и пара треснувших стекол – легко исправимая ерунда, не так ли?.. – Наташа первой пришла в себя. – Ну, все, приятно было познакомиться, – глянув на светлеющее небо, добавила она.

– А вы кто? – внезапно спросил Гиви Коркия, искоса оглядев Наташу. – Я вас не мог раньше видеть?..

– Я с улицы Цандера, – кокетливо улыбнулась Наташа, думая, говорить или нет, что однажды Гиви Карлович обрызгал ее грязью. – Это рядышком. А зовут меня Наташа.

– Так садитесь, я вас довезу. – Коркия кивнул на «Майбах», подтолкнув Наташу к нему.

Наташа удивилась, но спорить не стала и села на переднее сиденье, скромно сложив руки на коленях.

– Чудная ночь, не правда ли? – Коркия повернул ключ зажигания, но двигатель не завелся. Помолчав, он вдруг скороговоркой, несколько отстраненно произнес: – Спасибо, что спасли мне жизнь.

– Да что вы, – отмахнулась Наташа, – разве мне жалко?

– Скажите, дорогая Наташа, вы ведь не москвичка, я угадал? – Коркия наконец-то завел машину...

– Я из Таганрога. – Наташа вздохнула и добавила: – Там раньше были сплошные военные НИИ, а сейчас делают конфеты «Коровка» и разливают шампунь на простокваше. Очень качественный, я не пробовала, правда, но какие мои годы, успею еще.

Коркия галантно слушал.

– Как же это вы меня вытащили... вместе с машиной? – снова оглянулся он на Наташу. – Я не понял до сих пор... На свете нет человека, который стал бы меня так вытаскивать.

А надо вам сказать, силушка Наташе досталась по наследству от ее прадеда, кузнеца Ильи Христофорыча Будкина, чрезвычайно известного в начале прошлого века в Таганроге силача. Говорят, Илья Христофорович даже поднимал паровоз на три сантиметра вверх и бережно опускал обратно на рельсы.

Наташа решила о своем таланте и таланте прадеда подробно не распространяться, а то были уже кое-какие неприятные для нее прецеденты... К тому же издатель был щупл и местами плюгав, и крайне горяч при этом, что можно было понять по сияющим в темноте, как угли, глазам...

– Где же я вас видел, Наташа? – отъезжая от ямы, бормотал Гиви Карлович, внезапно чертыхнувшись: – Покрышка... Черт!

На что Наташа, улыбнувшись, невесело произнесла:

– Я приносила роман в ваше издательство, Гиви Карлович. Неудачно, правда...

– Вы-ы-ы?.. – удивился Коркия. – А зачем?

– Сама не знаю, – вздохнула Наташа. – Направо, пожалуйста.

– А что за роман? – лихо свернул на улицу Цандера издатель Коркия.

– «Мачо для бодливой козы», – скромно пояснила Наташа.

– М-мачо... для кого-кого? – покосился на очень крупную авторшу издатель.

– Для козочки, ну то есть – козы, но очень-очень бодливой, – покраснела Наташа.

– Интересно, – изрек задумчиво главный редактор. – Значит, и козам хочется мачо?

– Ну да, – внезапно рассмеявшись, кивнула Наташа. – И козам, и овцам, всем мачо подавай!

– И что с этим делать? – Гиви Карлович как-то печально вздохнул.

– Там написано, что делать. Весь роман об этом!.. Так не взяли в вашем издательстве-то.

– Кто не взял? – строго спросил издатель. – Я хочу знать сию секунду.

– Рецензент Цугундер, – вспомнила обидчика Наташа, – сказал: так не бывает, идите прочь...

– Как не бывает? – Издатель серьезно смотрел на Наташу. – Я вам верю, вас как зовут, в смысле, полностью?

– Полностью я – Наталья Андреевна Тупицына, – потупилась Наташа, пряча в складках подола огромные руки с остатками ярко-красного маникюра.

– Значит так, Наталья Островская, завтра в 13.35 приносите роман прямо мне на стол. – Гиви Коркия остановился у дома, на который показала пальцем Наташа. – Ваш? Вопросы есть?