Мил Миллингтон - Моя подруга всегда против

– Мое, – широко улыбаясь, призналась дьяволица.

– Э-э… хорошо… э-э… Тринадцать фунтов восемьдесят два пенса, пожалуйста.

Женщина расплатилась, перешла к концу кассы и начала складывать покупки в пакеты. Кассирша посчитала третью кучку и посмотрела на меня:

– Семь фунтов ровно.

С каменным выражением лица я трижды покачал головой и кивнул на дьявола в юбке. За мной уже выстроилась очередь. Мы сплотились – крохотная частица английской нации, которая вот-вот начнет скандировать: «Смерть! Смерть! Смерть!»

Кассирша повернулась к преступнице:

– Извините, и это тоже?..

– Ах да, это тоже мое. Сколько?

– Семь фунтов ровно. Пожалуйста.

– Семь так семь… Вот, получите. Спасибо.

Я не отрывал от нее взгляда, пока она засовывала в пакеты оставшиеся продукты. Беспечное хамство такого масштаба таит в себе гипнотическую силу, кассирше пришлось окликнуть меня несколько раз, прежде чем я очнулся. Отходя от кассы, я все еще пребывал в трансе. Очевидно, поэтому я попал под тележку, нагруженную едой и стиральным порошком, которых средней семье хватило бы на месяц. Тележка ударила меня сбоку прямо в колено.

Удар был внезапным, из тех, когда сначала кажется, что все обошлось. Мозг подает сигнал: «В колено угодил острый твердый предмет». После мимолетной паузы следует рассуждение: «Ишь ты, совсем не больно. Кажется, пронесло», после чего последний слог плавно перетекает в «о-о-о-у-у-у-й».

Я повалился на пол, сжимая колено обеими руками. Продукты из корзины весело разлетелись в разные стороны. Джонатан с тревогой смотрел на меня. Питер бросил на меня взгляд, длившийся не более одной восьмой секунды, и метнулся к автостоянке. Я попытался было схватить его за пятку, но Питер успел улизнуть.

– Джонатан! – заорал я. – Лови его!

Одним прыжком Джонатан настиг Питера и повалил. Они покатились по полу, Джонатан пытался скрутить все многочисленные конечности Питера, а тот лупил брата по голове семейной пачкой обезжиренных картофельных чипсов.

Взяв, таким образом, ситуацию под контроль, я занялся водителем тележки.

– Привет, Пэл, – поздоровалась Карен Роубон. Рядом с Карен стоял ее муж Колин. Не знаю, как они познакомились, но без сатанинских ритуалов дело явно не обошлось. Колин с крайней серьезностью относился к своей внешности, выглядел он как сорокалетний жиголо. Волосы только подкачали, они скорее годились для шестидесятилетнего жиголо. Дух Колина тоже витал в УСВА, он работал агентом по трудоустройству. В штате университета он не числился, будучи сотрудником независимого агентства, которое прикомандировало его к нам в качестве консультанта на полный рабочий день. Надо полагать, наверху видели некий высший смысл в таком положении дел. Нельзя же допустить, что начальство совсем рехнулось, правда?

Я по-прежнему сжимал руками колено, раскачиваясь на спине, как детская игрушка «неваляшка», изображающая стукнутого покупателя.

– Привет, Карен. Привет, Колин.

– Сильно ушибся?

– Да нет, нормально. Кость только треснула.

Колин кивнул на детей:

– Детям неведомо, что такое совесть. Нынешним уж точно. Мы в детстве себя так не вели, верно, Пэл? Нам бы родители не позволили. Но ты, конечно, ничего не можешь с ними поделать, ха-ха-ха.

– Да… Ой-ой. Дети всегда возбуждаются в магазинах. Наверное, их называют супермаркетами, потому что они вызывают суперактивность.

Шутка, признаться, не самая остроумная, но что вы хотите от человека, корчащегося в агонии на полу.

– Нет, – задумалась Карен, глядя на меня сверху вниз, – мне кажется, их так называют, потому что они очень большие.

Я молил бога, чтобы Урсула задержалась подольше среди полок.

– Какого черта ты не подождал? – услыхал я ее вопль. – Ведь ты знал, что я всего лишь пошла поменять батарейки. Почему ты не стал ждать, чтобы мы заплатили за все сразу? Пришлось еще раз стоять в очереди. Из-за одних батареек, а все потому, что ты не подождал… Что ты делаешь на полу?

– Аэробикой занимаюсь.

– Вставай. Ты глупо выглядишь.

Морщась от боли, я поднялся, цепляясь за тележку семейства Роубон, и встал, балансируя на одной ноге, как цапля.

– Это моя подруга Урсула. А это Карен и Колин Роубон, мы вместе работаем.

– Но в разных сферах, я – работник интеллектуального труда, – улыбнулась Карен.

– А я – агент по трудоустройству. Университет оплачивает мои услуги через компанию экспертов, – добавил Колин.

– Привет, – отозвалась Урсула. – Мы вот пришли за покупками и, как всегда, перессорились.