Дуглас Коупленд - Рабы «Майкрософта»

Посетители уносят слишком много бесплатных салфетокcoli.

В недожаренных пирожках обитает 157 бактерий

Пожилых работников легче запугать

Все боятся клоунов

Фишвич… Реальный мир… Да или Нет?

Фокус-группы считают сандвичи с мясом барашка непопулярными

Схемы ярких цветов предотвращают бесцельное шатание

Подарочные сертификаты выдают паршивые подарки

Сетки для волос

Трудно представить себе свидание с Рональдом Макдональдом

Больше машин для приготовления апельсинового сока на днях рождения

Музыка снижает количество разгуливающих подростков-головорезов

Картинки вместо слов на кассовых аппаратах

Пирожки с говядиной псевдонеровной формы

Сандвичи с кислицей? Вряд ли

Лебединые наггетсы соблазняют яппи

28 погибших в кровавой луже в результате случайной перестрелки

Несчастливые обеды — и это нормально

Униформа должна утверждать асексуальность

Молодые работники выказывают дерзость

Сьюзан и Эммет помирились, но Карла говорит, что их отношения всегда будут бурными, Сьюзан любит наезжать, а Эммету нравится, когда на него наезжают. Сегодня утром на парковочной площадке они наполняли наполовину прогнившие зеленые перечницы красной судовой алкидной эмалью, которые они затем будут метать по рекламным щитам и наблюдать за их сексуальными взрывами. Эммет ходит с тем же выражением лица, что и у Мисти, когда ее Дасти кружит, как на карусели. Он просто пугающе влюблен. Ну, в смысле, я люблю Карлу, а Эммет, похоже, как же это слово… порабощен.

*УХ ОХ*

Хотя Сьюзан тоже одержимая персона. Так что они два сапога — пара.

Мы с мамой повели Мисти на утреннюю прогулку, и мама была болтливее, чем обычно. Работа в доме престарелых заметно занимает много места в ее размышлениях. Похоже, она вообще очень занята в эти дни: старики, плавание, библиотека и отец.

Чтобы не отставать от «нас, детей», мама последнее время читала (и делала вырезки) еще больше статей об этой @$&*%!! Информационной супермагистрали. Величина вырезательного энтузиазма, похоже, привела к тому, что этот вопрос проник в ее сознание. Она расспрашивала меня о мозге и памяти.

Я не собирался вдаваться в теории Карлы о теле и хранении памяти — я просто не способен обсуждать это с мамой. Но одну вещь я все-таки сказал:

— Компьютеры учат нас тому, что нет совершенно никакого смысла запоминать все. Уметь найти необходимое — вот что важно.

— А что, если ты недостаточно часто используешь память? Ведь если память используется не полностью, разве она не утрачивается безвозвратно?

— Ну, не считая распада протонов и расщепления космических лучей, я думаю, что память существует вечно. Просто она становится… ненаходимой. Подумай о потере памяти, как о лесном пожаре. Это естественно. Тебе вообще не стоит бояться. Подумай о цветах, которые вырастают там, где только что была уничтожена земля.

— У твоего дедушки была болезнь Альцгеймера. Ты знал об этом? Может быть, не надо было тебе этого говорить.

— Я уже знал. Отец рассказал мне несколько лет назад. Это было быстро?

— Хуже: медленно.

Мисти мгновенно подружилась с обогнавшим нас бегуном, который остановился, чтобы проверить свой пульс, и заодно измерил пульс и у Мисти. У собак это получается так просто.

Мама сказала:

— Я тут думала, может быть, наше время пребывания здесь, на земле, затянуто наукой слишком надолго, и пришла к выводу, что, наверное, не так уж и плохо было бы закончиться до истечения 71,5-летнего срока, гарантированного нашим правительством.

— Мам, надеюсь, весь этот разговор не приведет к сообщению типа «у-меня-рак»?

— О Боже, нет. Просто когда видишь на работе всех этих пожилых людей, таких одиноких и забвенных и все такое, это навевает темные мысли. Вот и все. Только послушай, что я несу! Как эгоистично!

Маму всегда учили, что проблемы других людей важнее ее собственных.

— Что-нибудь еще?… — спросил я.

— И теперь я теряюсь в догадках. Вот и все.

— Догадках о чем?

— Мне кажется, что я теряю… себя. Звучит, как слова скучающей домохозяйки. Но я не скучаю. А проблемы у меня тоже есть. — Я спросил у нее, в чем они заключаются, но она ответила, что о проблемах лучше не говорить, — это, наверное, и есть самая большая проблема моей семьи. — Я буду посещать метафизическую дискуссионную группу.

— И это все?

— И ты не считаешь меня чокнутой?

Я никогда не слышал, чтобы кто-то употреблял слово «чокнутый» без всякой иронии, поэтому прежде чем я смог сказать «Боже, нет!», подвисла пауза подключения к спутнику. У нас с Карлой проходит заседание метафизической дискуссионной группы, состоящей из нас двоих, почти что каждый вечер.