Сергей Герасимов - Шизофрения

– Здесь ничего нет, – разочаровалась она, – пустая комната с кирпичными стенами. Здесь темно, душно и страшно, и скользкий мох.

– Зато это только наше, – ответил я, – никто не придет сюда и не сможет отнять.

Ей не понравилось убогость помещения, и я пообещал исправить дело. Со свечами я ничего поделать не мог, но для большего помещения можно будет использовать факелы. Я решил расширить основную камеру и благоустроить ее.

Времени у меня было на это – хоть отбавляй. Я решил выкопать еще один большой зал и все там сделать красиво и удобно. Принести мебель, покрасить что-нибудь, убрать мусор. Но вначале я принес цветы – вниз.

Это были крупные лилии. Они вели себя очень странно. По мере того, как я спускался, они превратились в орхидеи, потом завяли и рассыпались в черную пыль. Она была как крахмал на ощупь. Я повторил то же с розами, пионами и хризантемами – и с тем же результатом. Лишь орхидеи я побоялся нести вниз – не знаю почему, но побоялся.

Я попробовал заменить свечи факелами – но они давали не намного больше света; пламя не поднималась в них, а стекало медовыми языками; от этого становилось слишком тепло и душно, пахло горелым. Я вернулся к свечам. Потом я разобрал кирпичную стенку, за которой не было никаких камер, а был лишь пустой грунт, и начал копать. Землю я выносил наверх и выбрасывал. Это была долгая и изнурительная работа. К счастью, грунт оказался похожим на черный мел – он хорошо резался любыми инструментами и был настолько прочен, что я не боялся обвала. Не знаю, как долго я работал, время ведь не имело значения. По земному счету прошло бы дней сто пятьдесят – именно столько раз я прерывал свою работу долгим сном. В коротких перерывах я читал книги при свечах и успел прочитать семь, а одну из них дважды.

Когда большая комната была готова, я принес туда немного старой мебели, два зеркала, кувшины и всякую мелочь. Вначале, скажу вам честно, у меня была мечта

– выкопать целую галерею и даже стометровый бассейн. Но я сел за расчеты и вычислил, что работать придется лет триста. Никакое чувство не выдержит.

Она была уверена, что мы виделись вчера. Я привел ее вниз и показал, что получилось. Она сказала, что хочет сделать подвал более живым и поэтому принесла с собой орхидеи. Не знаю, что случилось и почему, но я очень рассердился. Я сбросил баночку с орхидеями со стола, стал кричать и топать ногами – в общем, вел себя отвратительно. Она бросилась бежать, и я погнался за ней. Но она взлетела по лестнице так быстро, что я намного отстал. Потом я бежал за ней по улице и что-то выкрикивал. Кажется, угрозы. Во мне вдруг проснулась неестественная дикость и сила. А после этого я вернулся домой. Эта женщина научила меня двум вещам: никогда не доверять женщинам и бояться себя.

И еще я почти поверил, что в моем подвале ничего особенного нет. Ну подвал, ну и что? Зачем мне туда лезть? Она просто заставила меня взглянуть на это со стороны и почти убедила. Я решил больше не спускаться.

С этого дня я перестал думать о женщинах и стал вести себя как обычный человек: здоровался со всеми, уступал места в транспорте, не заговаривал с незнакомцами и не ходил задом наперед, даже если мне хотелось. Я ограничил свою свободу. Так продолжалось довольно долго. Вначале я скучал, а потом стал забывать подвал. Мне все говорили, что я выгляжу лучше, хотя я чувствовал что катастрофически старею. Возраст наваливался – как будто каждый день на тебя набрасывают еще одно толстое пуховое одеяло. Ведь раньше, когда я большую часть времени проводил в подвале, я старел гораздо медленней – раза в три. На самом деле мне за пятьдесят, но выгляжу я на тридцать.

Люди старались не говорить со мной о моем прошлом, так, как будто в нем была постыдная тайна. Они считали мой подвал позором – позором для себя, как ни странно. Я не мог им объяснить и не хотел. Но меня все это бесило. Однажды я ввязался в спор с кузеном, который стал доказывать мне, что я сумасшедший, по крайней мере был сумасшедшим. Я говорил ему про подвал, но он не понимал и твердил свое. У меня уже не осталось никаких доводов, и я сказал – ну ладно, давай я тебе принесу что-нибудь оттуда.

Я пошел в подвал принести что-нибудь, никогда не видевшее света.

Что-то не от мира сего. Я хотел вначале принести кирпич, но потом придумал лучше. За то время, пока меня не было, подвал изменился. Орхидеи, которые я сбросил со стола, не умерли, а размножились и выросли до размеров цветной капусты – теперь они росли везде на стенах, и их цветки были похожи на головы ящериц с открытыми пастями. Я сорвал одну и принес ему в доказательство.