Дэмиен Льюис - Нэпал — верный друг. Пес, подаривший надежду

— Поторопись, — командую я. — Давай, малыш, пора в туалет.

Нэпал проходит пару шагов по траве, но едва успевает сойти с тротуара. На моего пса это совсем не похоже.

Я бормочу, обращаясь к Дэмиену и к самому себе:

— Это не похоже на Нэпала. Он всегда ищет хороший клочок травы, а тут едва с тротуара успел сойти.

Одна из девушек-администраторов выглядывает из приемной:

— Как только будете готовы, заходите.

— Мы тут вам газон поливаем, чтобы трава лучше росла, — говорю я, пытаясь объяснить, почему Нэпал остановился прямо у входа.

— Не стесняйтесь, — улыбается она, — газон специально для этого и предназначен.

Нэпал заканчивает, и я веду его внутрь. Он нетвердо держится на ногах и идет медленно. Готов поклясться, что он плохо видит. Мне приходится на каждом шагу направлять его.

Администратор сопровождает нас в простенький смотровой кабинет. Там выложенный коричневой плиткой пол, деревянная скамейка и стеллаж с инструментами. Я останавливаюсь посреди кабинета и наклоняюсь, скорчившись от пожирающей тело боли. Нэпал плюхается на пол. Стоит ему коснуться головой пола, и он погружается в глубокий, похожий на кому сон, такой же, как ночью.

Дэмиен садится. Наши беспокойные взгляды встречаются, а потом мы снова смотрим на Нэпала.

— Мне кажется, у него проблемы со зрением… Ты же видел, как мне пришлось вести его? Что с ним?

— Понятия не имею, — качает головой англичанин. — Но он явно болен. Будем надеяться, что ветеринар все уладит.

Мы ждем.

В дверь тихонько стучат. Входит Брент Билхарц. Мне он кажется высоким. Впрочем, из кресла на колесах все кажутся высокими. На ветеринаре клетчатая рубашка, линялые джинсы и ковбойские сапоги. У него добрые голубые глаза. Брент выглядит абсолютно гармоничным человеком, способным на огромное сочувствие. Он опускается на корточки и треплет уши моего пса.

— Здравствуй, знаменитый Нэпал. Всегда рад тебя видеть.

Он смотрит на меня.

— Джейсон, не ожидал, что мы так скоро встретимся.

— И я не ожидал. Но Нэпалу очень плохо.

Брент на миг задерживает взгляд на незнакомце.

— Это Дэмиен Льюис, — говорю я. — Он писатель. Прилетел из Англии для работы над книгой о нас с Нэпалом. — Я глажу своего пса по голове. — Ты очень нужен нам, приятель. Чтобы мы могли взяться за книгу.

— Вы пишете книгу? — улыбается Брент. — Чудесно. Нэпал достоин того, чтобы о нем написали книгу. — Он начинает прощупывать живот, бедра, шею и голову моего пса. — Как он себя чувствует в последнее время? Плохо?

— Он просто на себя не похож. Как будто измучен. Постоянно спит, причем очень крепко. Натыкается на вещи. Судя по всему, он стал плохо видеть.

Ветеринар прерывает осмотр и идет за фонариком. Он долго светит Нэпалу в глаза, внимательно наблюдая за реакцией.

Выключив фонарик, Брент смотрит на меня.

— На свет он реагирует нормально, моргает, когда нужно. И все же он явно не похож на себя. Это не тот пес, которого вы привозили две недели назад.

Я сижу, сгорбившись в коляске, борясь с болью, которая колет и режет ножом мои внутренности.

— Да. Но если со зрением у него все нормально, почему он плохо ориентируется? Он не может найти еду. А еще я звал его вчера со двора, и похоже было, что он заблудился.

Ветеринар долго молча смотрит на Нэпала.

— Думаю, он изможден и переутомлен. У него просто нет сил на то, чтобы сконцентрироваться и посмотреть, куда он идет.

— Но почему?

— Я не знаю, но мы это выясним. Вы сможете оставить его у нас на пару часов? Мы сделаем анализ крови и несколько рентгеновских снимков, а затем снова встретимся, ладно? И не волнуйтесь. Мы поставим вашу собаку на ноги.

— Спасибо. Я очень благодарен вам. Ведь это же Нэпал.

— Это Нэпал, — кивает ветеринар. — К тому же нам повезло. Сейчас пасхальные каникулы, и местная молодежь приехала домой из колледжей. Многие из них у нас на стажировке. Справляются они намного лучше, чем некоторые постоянные молодые сотрудники! Это я к тому, что недостатка в персонале нет и о Нэпале позаботятся наилучшим образом.

— Чудесно. Он будет очень рад. Знаете, он любит, когда рядом молодежь.

Ветеринар на секунду замирает, ощупывая внутреннюю поверхность задних лап. Несколько долгих секунд он что-то ищет, а потом поднимает взгляд на меня. В его глазах тревога.

— Там что-то есть… Какая-то шишка. Вот здесь. Это у него давно? Вот этот твердый участок под левой задней лапой.

— Не может быть, чтобы давно, — качаю я головой. — Я бы нащупал эту шишку, когда надевал на него жилет. Я бы сразу ее заметил.