Эдуард Лимонов - Священные монстры (портреты)

"Старый дом глянет в сердце мое

Розовея от края до края

И окошко твое...

Этот голос он твой

И его непонятному звуку

Жизнь и горе отдам

Как во сне, твою прежнюю милую руку

Прижимая к губам..."

- так написал об этом Блок.

Все его творчество можно озаглавить как "Мистика пола". У него были странные отношения с невестой - Любовью Менделеевой. Он был не в силах преодолеть нечто, что называется "complex of respect" - комплекс уважения к своей подруге, попросту говоря, не мог завалить ее в первом попавшемся месте и раздвинуть ей ноги. Его период ухаживания длился неимоверно долго, наконец, они поженились. Но и после этого оставались телесно чужими друг другу. Благодаря такому аномальному поведению, стихи этого гибкого херувима со стеклянными выпуклыми очами и гетевским носом приобрели букет, подобный старому вину, глубину вкуса. В "Незнакомке", как я впоследствии узнал, изображена дачная местность в Сестрорецке, под Питером, там был ресторан и туда ходили проститутки, искать клиентов. Именно поэтому: "всегда без спутников, одна / Дыша духами и туманами / Она садится у окна". Банально, вульгарно. Но как он это раздул! Что он из этого эпизода сделал! Какое очарование греховного пола! (Лучше пола, чем секса! Секс это что-то юношеское и спортивное. Пол - это страшнее.) Через всю жизнь Блок пронес очарование проститутками. И актрисами. Вот с ними он чувствовал себя свободным. А Люба Менделеева его угнетала. Даже когда он уже спал с ней. Потом его друг поэт Андрей Бугаев, он же Белый, вошел в "священный" союз с Любой и с ним, подобный тому, в котором состояли Брики и Маяковский. Кто там что чувствовал, трудно сказать, возможно Блоку была милее Люба, оскверненная, подобно проституткам, связью с другим мужчиной? Когда Блок уже давно был мертв, в 1928 году какой-то мемуарист, не помню кто, но помню сцену, встретил Любу Менделееву, толстенькую, маленькую женщину с папиросой в коридоре какого-то учреждения вроде "Потребсоюза" или издательства, она курила. Прекрасная Дама! Любовь Блока, она была в плохих рваных чулках. Боже мой, лучше бы она умерла!

Мистика пола - вот о чем писал Бок лет двадцать подряд. Ну, разумеется, у него есть и стихи о государстве и гениальная поэма "Двенадцать", где все же героиней и не последней появляется еще одна блоковская стерва "Катька", проститутка, конечно же.

"С офицерами блудила

Шоколад миньон жрала

С юнкерьем гулять ходила

С солдатьем теперь пошла".

Даже в революционной поэме о пришествии Нового Мира без проститутки Блок не обходится. В просторечии, по бульварному, можно назвать его "гениальный пиздострадатель", вот он кто, этот стеклянноглазый дэнди с гетевским носом. Он возвел "комплекс респекта" в правило искусства. А на земле спал с проститутками. И вновь и вновь перепевал "Незнакомку":

"Я сидел у окна в переполненном зале

Где-то пели смычки о любви

Я послал тебе черную розу в бокале

Золотого как небо "аи"

Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко

Взгляд надменный, и отдал поклон.

Обратясь к кавалеру, намеренно резко,

Ты сказала: "И этот влюблен!2

И тот час же в ответ что-то грянули струны

Исступленно запели смычки,

Но была ты со мной всем презрением юным

Чуть заметным дрожаньем руки..."

Блок упивался холодностью женщин-мраморных статуй, ужасался им, любил их. И спал с проститутками. Он часто бывал пьян и возвращался домой на Офицерскую уже под утро. Конечно, таким он нравился женщинам. Странно, но они его боялись живого, как священного монстра. Воспоминания и Ахматовой и Цветаевой говорят именно о трепете этих дам перед Блоком. "Я пришла к поэту в гости", - пишет Ахматова, а сама, наверное, выбирала с ужасом лучшее нижнее белье.

"Блок король и маг порока

Роль и боль венчают Блока", чья это эпиграмма я не помню, но это точно. Король и маг порока. Так же как Боб Денар король наемников. Выше никто не подымался. "Незнакомка" была популярна и в Сестрорецке и в Питере. "Мы незнакомки", - обращались к клиентам, по свидетельству современников две сестрорецкие девчушки - сестры проститутки. "Помогите, барин, незнакомке", шептала девочка у Пассажа.

А Люба Менделеева послужила только для того, чтобы заложить психологический механизм, основать эту пагубную страсть к проституткам. Сослужив свою службу, она могла уходить в "Потребсоюз" в драных чулках, эта Люба. Не она Прекрасная Дама Блока. Его Прекрасная Дама - та, из сестрорецкого придорожного кабака.

"И веют древними поверьями