Синтия Суонсон - Книжная лавка

Голубые глаза Ларса затуманились, он мечтательно смотрел перед собой.

– А мы можем себе это позволить? – осторожно спросила я. Не хотелось спускать его с небес на землю.

Ларс пожал плечами:

– Можем, если тщательно все спланируем. Необязательно строить огромный дом. Нам ведь просто нужно достаточно места, чтобы вырастить эту троицу.

– Но все равно… дом, да еще и по индивидуальному проекту…

– Кое-что я могу сделать сам, – перебил меня он, глядя на спящего Митча. – Смастерил же я эту колыбельку!

Я не хотела портить его оптимистичный настрой, но разве можно сравнивать детскую колыбель с домом?

– Я помогал отцу на стройке, когда мы жили в Швеции. И здесь работал строителем – давно, сразу после переезда. Конечно, я уже многое позабыл, но если снова возьмусь за дело, руки сами все вспомнят. Это как с велосипедом.

Печально киваю в ответ на его слова. После рождения детей прошло несколько месяцев, и я не садилась на велосипед почти целый год. Он все еще стоял в кладовке, я не могла отказаться от верного друга.

– А как же сердце? Тебе нельзя работать на стройке, Ларс.

– Тяжелую работу я оставлю другим. А сам займусь внутренней отделкой.

Ларс аккуратно положил Майкла себе на плечо, чтобы тот отрыгнул.

– Только приятные мелочи, никаких тяжестей, обещаю. – Он улыбнулся. – Сделаю тебе зеленую ванную. Как та, в Париже, помнишь?

Я улыбнулась в ответ. После медового месяца не прошло и двух лет, но нам казалось, что все это было давным-давно.

Я посмотрела на сонное личико Мисси: глазки закрылись, соска выпала изо рта, по подбородку потекла струйка молочной смеси. Я вытерла капли пеленкой.

– Кажется, она наелась.

Ларс рассмеялся.

– Он тоже. – Он осторожно встал и поцеловал Майкла в лоб. – Пора спать, малыши.

Приняв решение, мы стали подыскивать участок на западной или восточной окраине города, где каждый день вырастали все новые и новые дома. На поиск нужного места ушло немало времени.

– Нет, не оно, – всякий раз говорил Ларс, забираясь обратно в машину после осмотра. Детей мы оставляли дома с родителями, потому что нам не хотелось возить малышей за собой на такие экскурсии. Мне невероятно повезло: мама и папа были еще молоды, энергичны и всегда готовы помочь.

Помню, как мы нашли то самое местечко на Спрингфилд-стрит. Мы уже успели осмотреть другие варианты в районе Сазерн-Хиллз, но, очутившись на Спрингфилд-стрит, сразу поняли – вот что нам нужно. Участок был расположен на небольшом пригорке, и нам обоим это понравилось. Ларс сказал, что тут можно построить двухэтажный дом, так, чтобы дальняя стена опиралась на склон холма. В нескольких кварталах от участка находилась новенькая начальная школа. Домов на улице было еще не много, но строительство шло полным ходом, и мы не сомневались, что соседи будут хорошими.

– Ну, вот. Здесь можно воспитывать детей, – вздохнул Ларс. – Они будут с любовью вспоминать о родном доме, когда вырастут.

Он смотрел вперед, на широкую долину, на силуэты гор.

– У них будет все, чего не было у меня.

Я взяла Ларса за руку. Мне хотелось, чтобы он действительно сумел создать что-то надежное, неизменное – построить дом для нашей семьи и всегда с радостью в него возвращаться.

Купив землю, Ларс принялся за чертежи. Долгими ночами он сидел над набросками в нашей маленькой гостиной на Линкольн-авеню и тщательно продумывал каждую деталь. Я старалась не мешать, уходила на кухню или в спальню, но иногда заглядывала в гостиную за какой-нибудь мелочью. Каждый раз, когда я проходила мимо, Ларс поднимал голову. Его глаза светились радостью и любовью.

В день, когда на участке закладывали фундамент, мы собрались все вместе: Ларс, я, дети, мои мама и папа, прораб и строители. Раздался рокот мотора, экскаватор поднял первый ковш земли, и все захлопали в ладоши.

Мимо прогуливались наши соседи, Нельсоны. Джордж и… ну конечно, ее зовут Ивонн, как я могла забыть? Джордж и Ивонн проходили мимо и решили познакомиться. Они указали нам на свой дом, который находился чуть дальше по улице.

– Такие славные малыши, – печально вздохнула Ивонн, разглядывая тройняшек. Она была совсем молода, двадцать с небольшим. Настоящая красавица с волнистыми каштановыми волосами, длинными ресницами и синими глазами, точь-в-точь как у Элизабет Тейлор.

– Да, Китти… Катарина вытянула счастливый билет, – сказала мама, прижимая к груди Мисси. Я улыбнулась: мама изо всех сил старалась звать меня Катариной, но, наверное, я навсегда останусь для нее Китти, несмотря ни на что. – Моя дочка всего за два года превратилась из предприимчивой деловой женщины в маму троих детей.