Синтия Суонсон - Книжная лавка

Ага. Неужели она заметила это с противоположного конца зала? Или просто догадалась? Счастливые семьянины не сидят в баре в такое время. Они спешат домой к женам, детям и большим мохнатым собакам.

– Давно не виделись, – говорит Кевин. Он быстро допивает то, что осталось в бокале, потом машет официантке. – Дамы, вас угостить?

Вот это сюрприз. Кевин всегда был редкостным скрягой. Нет, он, конечно, платил за меня на свиданиях, но мне всегда казалось, что он выбирает самые недорогие рестораны. Даже на дни рождения и Рождество он особо не тратился: то подарит крошечный флакон духов, то шарф или шляпку с распродажи. При этом он любил повторять, что откладывает на совместное будущее. И он действительно откладывал на будущее – только не на наше.

В ответ на его предложение Фрида кивает. Официантка приносит Кевину еще скотча, а нам подливает вина.

– Запишите на мой счет, – подчеркивает Кевин. Официантка натянуто улыбается нам с Фридой и уходит. – Как жизнь?

Кевин откидывается на спинку, едва не падая назад вместе со стулом. Сколько он успел выпить? Так нахлестаться в будний день, на глазах у всех – Кевин же теперь врач! Я прекрасно помню: врачи, как правило, не напиваются на людях.

– Все отлично, – откликается Фрида. – У нас свой книжный магазин на Перл-стрит.

Кевин кивает. Достает пачку «Пэлл-Мэлл» и прикуривает. Фрида тут же составляет ему компанию и вытаскивает свои ментоловые сигареты. Он протягивает ей горящую зажигалку, и она прикуривает. Я молча наблюдаю за происходящим, пытаясь сохранить непринужденное выражение лица.

– Слышал я про ваш книжный. – Кевин щелкает крышкой зажигалки. – Давно хотел зайти.

Ага, конечно. Я сверлю его взглядом, отпивая вино. Не могу понять, почему он так меня злит. Между нами, к счастью, давно все кончено. Вот в кого он превратился. Разве я хотела бы быть его женой?

Разумеется, нет. Я хочу быть женой человека, которого не существует.

Заставляю себя успокоиться и с улыбкой спрашиваю Кевина:

– А ты как поживаешь?

Он долго смотрит на меня, будто взвешивая слова.

– Да все нормально, – в конце концов произносит он. – Работаю терапевтом в больнице Сент-Джо. Сейчас живу один. Ты, наверное, слышала.

Я качаю головой:

– Нет. Я не знала.

– Ну… – Он опускает палец в бокал и помешивает. Помню эту его привычку. – Не сложилось у нас. Зато есть двое славных детишек. Показать фотографии?

Он мрачно улыбается. Мне не хочется смотреть на его детей, но Фрида вежливо отвечает:

– Конечно!

Кевин достает портмоне. Со школьных фотографий нам улыбаются две девочки, у младшей нет двух передних зубов.

Кевин показывает на старшую:

– Это Бекки, ей десять. А Нэнси восемь.

– Симпатяги.

Фрида бросает короткий взгляд на фото, потом откидывается на спинку стула и затягивается, внимательно наблюдая за мной.

– Да, милые, – откликаюсь я. – Ты, наверное, очень ими гордишься.

Он кивает:

– Ну, видимся мы редко, их мамаша следит за ними, как коршун. Но они молодцы. – Он пожимает плечами и гасит окурок. – У них есть отчим, неплохой человек, на самом-то деле. Из меня отец вышел никудышный.

Вся эта ситуация кажется мне нелепой и банальной, как сцена из второсортного фильма. Ошибся с выбором, дружок? И вот что из этого вышло: напиваешься в одиночку и встречаешь в баре бывшую девушку, любившую тебя куда больше, чем та мегера, на которой ты в итоге женился.

Стечение обстоятельств до того забавное, что у меня невольно вырывается смешок. В ужасе прикрываю рот рукой, надеясь, что Кевин не заметит.

Но он замечает. Смотрит на меня тяжелым взглядом и спрашивает:

– Я тебя насмешил, Китти?

Мотаю головой:

– Нет-нет. Очень грустно, что все так вышло.

Он делает большой глоток скотча.

– Ну-ну. Грустно ей! – Он встает и осушает бокал, потом рявкает: – Зря я к вам подсел! Не знаю, что на меня нашло. Извините за беспокойство.

Кевин со стуком ставит бокал на стол и возвращается к бару. Мы молча смотрим, как он платит по счету, берет плащ, шляпу и выходит из ресторанчика, даже не оглянувшись.

– Ну и ну! – тихонько выдыхает Фрида. Я киваю, и мы обе молча смотрим на закрывшуюся дверь. – Бедолага… – произносит Фрида несколько мгновений спустя, глядя на меня поверх бокала. – Но тебя это наверняка порадовало.

– Ничуточки. – Я закрываю лицо руками. – Фрид, я устала. И слишком много выпила. Пойдем домой.

Она кивает:

– Пойдем, сестричка. Пойдем.

Добравшись до дома, я забираюсь в кровать и прижимаю к себе Аслана. Выключаю настольную лампу и глубоко вздыхаю, наслаждаясь покоем и одиночеством.