Синтия Суонсон - Книжная лавка

– Спасибо, Альма! Muchas gracias! – говорю я. Видимо, слишком громко: на меня бросают удивленные взгляды. Ну и что, подумаешь!

Мы с Ларсом выходим на подъездную аллею, в воздухе кружит снег.

– Осторожнее, – говорит он, поддерживая меня под локоть. – Наверное, нам и вправду надо было приехать на машине.

Мы бредем по улице через сугробы. До нашего дома идти меньше квартала. Ехать сюда на машине – верх глупости.

Мы подходим к дверям, Ларс остается снаружи, а я захожу внутрь. С дивана встает девушка, еще школьница; наверное, она присматривала за детьми.

– Здравствуйте, миссис Андерссон! – Она выключает телевизор. Я успеваю заметить, что на экране в пылком объятии сплелись Пол Ньюман и Джоан Вудворд. Фильм называется «Долгое жаркое лето» – снятая несколько лет назад экранизация романа Фолкнера. Видимо, сейчас идет «Кино субботним вечером». Эта передача хорошо знакома мне в реальной жизни: почти все субботы я провожу дома и смотрю фильмы, которые показывают по Эн-би-си.

– Как прошел вечер? – спрашивает девочка.

– Отлично.

Я пытаюсь понять, почему Ларс не заходит в дом. Девочке нужно заплатить? И если нужно, то сколько? Не имею ни малейшего представления.

– Как вы тут без нас? – спрашиваю ее в ответ. Украдкой смотрю в окно: Ларс быстро и ловко расчищает от снега дорожку перед домом.

– Все нормально, никаких проблем. – Она улыбается и вежливо продолжает: – На самом деле, у вас очень милые детишки.

Комплимент не производит должного эффекта, а настораживает. Как будто остальные могут быть другого мнения о моих детях. Интересно, почему?

– Что ж… – Я стягиваю пальто. – Спасибо.

Сквозь стеклянную дверь видно, что Ларс уже убрал снег с дорожки и теперь неподвижно стоит на крыльце, глядя в метель. Плечи быстро поднимаются и опускаются в такт дыханию, и я вспоминаю о его больном сердце. Он по-прежнему не заходит в дом, и тут до меня доходит, что он собрался проводить нашу юную няню домой.

Девочка открывает шкаф в прихожей и вытаскивает коричневую шерстяную курточку. На спине красуется нашивка из желтых фетровых букв: «СПАРТАНЦЫ». Слева на груди приколоты несколько мелких значков со спортивной символикой – софтбол, хоккей на траве, группа поддержки. Справа золотистыми нитками вышито имя «Триша».

– Спасибо, Триша, – говорю я. – Попросишь мистера Андерссона, чтобы он тебе заплатил? У меня в кошельке почти ничего нет.

Мысленно хвалю себя за находчивость. Триша застегивает курточку и надевает ботинки.

– Договорились, миссис Андерссон. Доброй ночи!

– Тебе тоже! Смотри не замерзни!

Я открываю дверь, и она выходит на крыльцо, где Ларс стучит лопатой о бетонную ступеньку, стряхивая налипший снег.

– Вернусь через десять минут.

Он наклоняется и быстро меня целует. Я показываю на свою сумочку и отрицательно качаю головой, он понимающе кивает. Эта безмолвная беседа восхищает меня: можно подумать, мы вместе уже долгие годы и понимаем друг друга без слов. Ларс идет с Тришей по дорожке, я смотрю им вслед.

Повесив пальто в шкаф и сняв ботинки, я пробираюсь в спальню. Небольшая лампа, стоящая на туалетном столике, слабо освещает комнату. К моему удивлению, на кровати дремлет Аслан. При виде кота я испытываю невыразимое облегчение и радуюсь ему, будто доброму другу, которого не видела много лет подряд.

– Котик мой хороший!

Я подбегаю к кровати, сажусь рядом с Асланом и запускаю пальцы в мягкий светло-рыжий мех. Он смотрит на меня большими зелеными глазами и громко мурлычет.

Когда Ларс возвращается, я все еще сижу на кровати. Задумчиво глажу Аслана и слушаю шаги мужа: он поднимается вверх по лестнице, заглядывает в одну комнату, потом в другую. Снова спускается вниз. Открывает кран на кухне. Я вижу через коридор, как один за другим гаснут огни во всем доме, пока не остается только слабый свет настольной лампы в нашей спальне. Ларс заходит в этот освещенный уголок и смотрит на меня:

– Тебе лучше? – Он протягивает стакан воды. – Подумал, ты захочешь пить.

– Спасибо.

Беру стакан у него из рук. Неожиданно мне становится стыдно, будто я и вправду сильно перебрала сегодня.

– Извини, что так много выпила.

Он пожимает плечами:

– Это можно понять, Катарина.

Я молчу, не зная, что ответить. Наблюдаю, как он развязывает галстук, расстегивает пуговицу на воротнике, убирает пиджак в шкаф.

Когда он снова поворачивается в мою сторону, я разглядываю себя в зеркале над туалетным столиком.