Джек Керуак - Ангелы опустошения. Книга 2

"Как насчет Александра Великого?"

"Единственный известный мне генерал который скакал впереди своей кавалерии размахивая мечом" и он снова засыпает.

И той ночью я вижу Луну, Цитлаполь по-ацтекски, и даже рисую ее на залитой лунным светом крыше общественной краской, голубой и белой.

Как пример, значит, моего мира в то время.

Но дела заваривались.

Взгляните на меня еще разок чтобы лучше во всем разобраться (сейчас я уже косею): — Я сын вдовы, в настоящее время она проживает с родственниками, без гроша в кармане. Все что у меня есть это летняя получка горного наблюдателя в жалких аккредитивах по 5 долларов — здоровый засаленный рюкзачище полный старых свитеров и пакетиков с орешками и изюмом на тот случай если я вдруг попаду в голодную полосу и прочие бродяжьи догоны — Мне 34, выгляжу нормально, но в джинсах и жутковатых прикидах народ боится даже взглянуть на меня поскольку я в самом деле похож на сбежавшего из психушки пациента у которого достанет физической силы и природного собачьего чутья чтобы выжить за воротами заведения кормиться и перемещаться с места на место в мире который с каждым днем постепенно становится все уже и уже в своих воззрениях на чудачество — Когда я шагал сквозь городки посреди Америки на меня подозрительно косились — Мне надо было жить по-своему — Выражение «нон-конформизм» было тем о чем я где-то смутно слыхал (у Адлера? Эриха Фромма?) — Но я был полон решимости радоваться! — Достоевский сказал "Дайте человеку его Утопию и он намеренно уничтожит ее с ухмылкой" и я был полон решимости с той же самой ухмылкой опровергнуть Достоевского! — К тому же я был видным алкашом который взрывался где бы и когда бы ни напивался — Мои друзья в Сан-Франциско говорили что я Безумец Дзэна, по крайней мере Пьяный Безумец, однако сидели со мною в полях под луной распевая и распивая — В 21 год меня списали с военного флота как "шизоидную личность" после того как я заявил флотским врачам что не выношу дисциплины — Даже сам я не могу понять как объяснить себя — Когда книжки мои стали знаменитыми (Бит Поколение) и интервьюеры пытались задавать мне вопросы, я просто отвечал им первое что приходило в голову — У меня не хватало духу сказать чтоб они оставили меня в покое, что, как позже посоветовал Дэйв Уэйн (замечательный тип с Большого Сюра) "Скажи им что ты занят интервью с самим собой" — Клинически, во время начала этой истории, на крыше над Гэйнзом, я был Амбициозным Параноиком — Ничто не могло остановить меня от писания большущих книг прозы и поэзии за просто так, то есть, без надежды когда-либо их опубликовать — Я просто писал их поскольку был «Идеалистом» и верил в «Жизнь» и расхаживал там оправдывая ее своими искренними каракулями — Довольно странно, эти каракули были первыми в своем роде на свете, я зачинал (сам того не ведая, скажете вы?) новый способ письма о жизни, никакой художественности, никакого ремесленничества, никакого пересматривания запоздалых соображений, сердцедробительная дисциплина испытания истинным огнем где не можешь вернуться но поклялся "говорить сейчас или навеки придержать язык" и все здесь невинная валяющая дальше исповедь, дисциплина того как сделать разум рабом языка без единого шанса солгать или дополнить мысль (в соответствии с изречениями не только Dichtung Warheit [2] Поэзии Правды (нем.) Гёте но и Католической Церкви моего детства) — Я писал те манускрипты как пищу и этот в дешевых тетрадках по никелю штука при свече в нищете и известности — Известности себя — Ибо я был Ти Джин, и трудность объяснения всего этого и "Ти Джина" тоже заключается в том что те читатели кто не дочитал до этого места в предыдущих работах не знают предыстории — А предыстория такова что мой брат Жерар который говорил мне разные вещи перед своей смертью, хоть я ни слова и не помню, или может быть помню, или может быть помню несколько (мне было всего лишь четыре года) — Но говорил мне вещи о почтении к жизни, нет, по крайней мере о почтении к идее жизни, которое я перевел в том смысле что сама жизнь и есть Дух Святой -

Что мы все скитаемся сквозь плоть, пока голубка взывает к нам, назад к Голубке Небесной -

Поэтому я писал в честь вот этого, и у меня были друзья вроде Ирвина Гардена и Коди Помрэя которые говорили что у меня все получается ништяк и ободряли меня хотя я на самом деле был чересчур сладостно безумен для того чтобы прислушиваться даже к ним, я б все равно это делал — Что это за Свет что сносит нас вниз — Свет Падения — Ангелы по-прежнему Падают — Какое-то объяснение типа этого, едва ли предмет для Семинара в Нью-Йоркском Универе, поддерживало меня так чтобы я мог пасть вместе с ним, вместе с Люцифером, к буддовскому идеалу эксцентричного смирения — (В конце концов, почему Кафка написал что он такой здоровый Таракан) -