Эдуард Лимонов - Исчезновение варваров

Имея практический колоссальный перевес в жертвах войны — 20 миллионов погибших, СССР, однако, не сумел использовать их эффективно. Отчасти, разумеется, потому, что он находится в двойственной позиции (жертва, но победитель войны), отчасти по неумению вести моральную войну. Израильский народ, потерявший 6 миллионов, пользуется полным и безусловным сочувствием администраций и населений планеты. Советский — не пользуется. Шесть миллионов евреев, без сопротивления (одно из немногих исключений — восстание в варшавском гетто) прибывавшие в лагеря уничтожения, казалось бы, должны уступить первое место в мрачном списке 20 миллионам советских погибших с оружием в руках или в героической осаде, как жители Ленинграда. Мало того что весь этот бизнес похвальбы жертвами попахивает некрофилией, получается вдобавок, что существуют привилегированные жертвы.

Колено израилево поступило со своими жертвами в полном соответствии с традицией иудаизма, использовало их как моральную огневую мощь против сегодняшних и будущих врагов, как индульгенцию, право на исключительное поведение в мире. Эта индульгенция привела к созданию государства Израиль, к возникновению палестинской проблемы, к переделам границ, создала миллионы беженцев, дестабилизировала Ближний Восток, привела уже к нескольким войнам, и конца последствиям не видно.

Вот какой силой обладают в современном мире жертвы. Они, как видим, создают государства, меняют границы, производят новые жертвы.

Культ жертв давно покинул пределы санаторной цивилизации и влияет на судьбы несанаторных стран и народов. Жертвы режима красных кхмеров послужили одним из предлогов для вступления в Камбоджу вьетнамских войск. В свою очередь, портретирование Камбоджи как "жертвы вьетнамской агрессии" дало возможность (другим силам) создать вооруженную оппозицию вьетнамцам — в основном из остатков армии того же «палача» Пол Пота… Интеллектуалы Европы и Америки (очевидно, следуя заповеди Сартра о непременной ангажированности интеллектуала) дружно подписали обращения против «вторжения» вьетнамских войск в Камбоджу. Подчеркивая свою объективность, американские интеллектуалы напоминали о том, что выступили в свое время публично за прекращение войны, ведомой Соединенными Штатами во Вьетнаме. Однако ситуация в Камбодже оказалась много сложнее, чем представлялось из Лос-Анджелеса, Нью-Йорка и Парижа. Благодаря вмешательствам и влияниям извне война в Камбодже длится. И множатся с разрешения квадратноголовых интеллектуалов жертвы, инспирируемые прошлыми жертвами. Римское право сильного оказывается сплошь и рядом справедливее иудейской, христианской, парижской и нью-йоркской морали, ибо позволяет конфликту разрешиться поединком: прав Победитель. Если бы та или иная сторона, Западный Блок или Восточный (или несанаторные страны) не вмешивались в поединки, не помогали бы жертвам (поднимают, отряхивают и дают в руки оружие), а оставили бы их побежденными, сегодня была бы на картах одна Корея и та же Камбоджа давно залечила бы свои раны. И жила бы при режиме, сторонники какового оказались бы сильнее (самая примитивная форма справедливости и самая честная). Так же как и Ангола, и Никарагуа, и Чад, и еще многие страны. Неразрешившиеся, тлеющие конфликты — результат вмешательства третьих, четвертых и пятых сил в поединок. Основанием для вмешательства чаще всего служат жертвы.

Абсурдность культа жертв видна ярче, если применить принцип не к современности, но к неоспоримой истории человечества. Получается, что 2300 лет человечество восхищалось Александром Великим, первым европейским завоевателем (хотя греки себя к Западу не относили, а персов — своих врагов — не именовали Востоком), ошибочно. Сочувствовать и восхищаться по современным стандартам следовало племенами, которые он покорил. (Тогда не существовало, к счастью для Александра, "Эмнэсти интернэйшнл" — очень санаторной, как и Интерпол, организации.) В битве при Гастингсе победил герцог Нормандский Вильгельм, кому придет в голову восхвалять сегодня Харольда?

Жертвы деревни Мэй Лао и фотографии обожженных напалмом детей сыграли свою роль в мобилизации общественного мнения против войны во Вьетнаме. Однако куда большую, основную роль сыграли северовьетнамская армия, Вьетконг и гробы, покрытые звездно-полосатым флагом, начавшие прибывать все в большем количестве даже в самые мелкие городки Америки. Пятьдесят семь тысяч своих гробов — довод куда более сильный, чем несколько миллионов вьетнамских трупов.